На свои круги (СИ)

- На роли кого я буду там, в Арвине? Любовницы, содержанки, сожительницы? А? Нас никто никогда не поженит!- Она передёрнулась всем телом, словно хотела освободиться от его рук на своих плечах.- А мой ребёнок? Мне, что ли, бросить его с НИМ?

- Он его отец...

- А я его мать! Ему всего три месяца, и он болен!

- Что? Ты не говорила... Дозорные что-то говорили об этом...

Ания ещё сильнее передёрнула плечами и освободилась от рук молодого барона.

- Вот и говорю! Он заболел, и наши врачи не могут ему помочь. Я иду в Берд, чтобы помолиться Богоматери Страдающей, говорят, молитвы там творят чудеса. Орвил, не мешай мне, пожалуйста. Если хочешь помочь, просто отпусти меня. Это единственная моя надежда. Я хочу спасти его, я сильно-сильно этого хочу...

- Даже сильнее, чем остаться со мной?

Ания моргнула несколько раз, всеми силами не желая делать этого выбора. Зачем ты заставляешь меня? Ну почему, почему ты так жесток?

- Сильнее...- шепнула.

- А если я не пущу тебя? Вот возьму под арест и отправлю в Арвин? Что тогда?

Ания хрипло выдохнула с нескрываемой болью.

- Тогда ты сам убьёшь... моего ребёнка,- ответила с паузой.

- Ну почему, Ания, почему? Ты же ненавидишь его? Я же знаю, никогда и ничего доброго он не делал тебе, почему же ты так бьёшься за его ребёнка? Разве это справедливо? Почему?

- Он дал мне тебя, Орвил...- прошептала в ответ, и молодой барон несколько раз согласно кивнул, не стараясь даже скрывать выражение муки на лице.

- С этим не поспоришь...- выдавил обречённо.

- Ты должен отпустить меня, и Господь отблагодарит тебя за доброе дело. Я должна добраться до Берда. Я должна спасти своего ребёнка. То, что мы разговариваем сейчас с тобой, мы теряем время, Орвил, пожалуйста... Умоляю тебя...

- Ладно. Я отпущу тебя. Может быть, тебе дать людей в сопровождение?

- Таких, как эти?- Она дёрнула головой за спину, туда, где был вход в шатёр.- Они избили оруженосца просто так, ни за что...

- Я могу дать других, не этих.

- Не надо. Я должна проделать этот путь сама.

- Но коней-то я могу тебе дать, чтобы это было быстрее?

Ания нахмурилась, представляя себе такой вариант. Кони, да, с ними будет быстрее, и тогда она сможет наверстать время, что потеряла в этом разговоре. Зато они свиделись с Орвилом. И пусть остались недомолвки, и всё, что хотелось, она не рассказала ему, но надо надеяться, что в другой раз они встретятся при других обстоятельствах, и будет больше времени, чем было сейчас, и она всё-всё расскажет ему. Потом...

Они вышли из шатра вдвоём, и барон распорядился оседлать двух свежих лошадей. Ого! Такого разворота Эрвин не ожидал. Даже воины, что охраняли его, не ожидали. Один другому что-то сказал про умения жены кузнеца, и оба они заржали, даже не стесняясь своего милорда.

Подвели двух лошадей. На Эрвина никто уже и внимания не обращал. Молодой барон всё не отходил от своей мачехи, что-то говорил ей негромко и даже сам подсадил её в седло. Эрвин, видя это, чувствовал, как от злости зубы скрипят, и пальцы стискиваются в бессильные кулаки.

Вот сволочь! Гад ползучий!

Думаешь, никто ничего не видит? Да твои собственные люди видят всё и обо всём догадываются. Не за красивые же глазки дают двух лошадей и отпускают?

К Эрвину подвели вторую лошадь, подошёл и сам барон, молча смотрел, как оруженосец его отца садится в седло.

- Ты береги её... Если с ней что случится, я найду и убью тебя. Понятно?

Эрвин усмехнулся зло с высоты коня, процедил сквозь стиснутые зубы:

- Это мы ещё посмотрим...

Резко толкнул коня правой ногой в бок, и конь шарахнулся послушно, отталкивая барона Арвинского с дороги. «Ты ещё будешь угрожать мне, нашёлся тут, угрожатель... Много вас таких по весне-то из-под снега попоявилось, и серьёзнее видали, да живы ещё. А переживаешь за бабу свою, сам вези её в свой Берд! Тоже мне... Надоели, советчики, один другого краше...»

Баронесса догнала его уже на дороге, поравнялась, но не говорила ни слова. Эрвин демонстративно не смотрел даже в её сторону, вытянув рукав рубашки, стёр с лица грязь, кровь и следы ударов от плётки. Всё тело болело, ныли ушибы и недавние синяки, сейчас пока ничего, терпимо, а ночью они покоя не дадут. Вот уж он не раз помянет баронессу и её любовника с его услужливыми охранниками.

День уже наступил, с востока, затянутого тучами, белым пятном виднелось солнце. Поднимался ветер, он был не холодный, но сильный, бил полотнища плащей, хвосты и гривы лошадей, играл подолом платья баронессы. Если этот ветер не утянет тучи в сторону, дождя не миновать. Поблескивали лужи, утренние птицы проносились через дорогу над самой землёй. В воздухе висел туман недавнего дождя. От всей этой влаги кидало в жар, и пот заливал глаза и блестящими жемчужинами висел на волосах над мокрым лбом. Мука, да и только!

Всё злило Эрвина: эта погода, ожидающийся дождь, молчание баронессы, неторопливость лошади, оказавшейся в руках по желанию любовника этой глупой баронессы.