На тихой улице

– Да. Ну, то есть мне так кажется. Но это же хорошо, правда? Он ездил именно туда, куда сказал, и это хороший знак. Может, я просто свихнулась. Именно так он и скажет, если когда-нибудь узнает. Тогда нам крышка. Черт. А если ты подкатишь к нему, а Финн ответит «нет»? Даже представить не могу, как неловко мы все будем себя чувствовать. А вдруг он заподозрит, что это я тебя подослала? Боже, даже представить страшно. Не знаю, что делать.

Кора шумно выдыхает и опускает взгляд на бокал.

– Он не ответит «нет», – огрызается Пейдж.

– Что-что?

– В смысле, я приложу максимум усилий. Не просто наброшусь на него, а уж постараюсь, чтобы он заглотил наживку.

Кора смотрит в пол и нервно сглатывает.

– Ага, – шепчет она.

– Но может и не заглотить, – уже мягче произносит Пейдж.

Кора смаргивает слезы и указывает на группу мамочек напротив, которых знает по школе Мии.

– Я должна поздороваться, – говорит Кора, рисуя на лице улыбку, и идет сквозь толпу, касаясь чужих коленей подолом огромной юбки с перьями. Колени Ванессы Хэммон подгибаются, и она вытягивает руку, чтобы коктейль пролился на пол, а не на платье. Кора не замечает эффекта домино, который вызвала, и взглядов ей вслед. В другое время Пейдж такое понравилось бы, но теперь грудь колют мурашки, образуя красные пятна. Что это – чувство вины или волнение? Трудно сказать.

Через пару часов все уже навеселе. Грант с Пейдж сидят за столом в банкетном зале, где играет музыкальная группа, и наблюдают, как танцуют Кора с Финном и еще несколько знакомых. Там и Карлотта, которая уже явно набралась и со всеми заигрывает. Пейдж называет ее Карла и делает вид, будто не слышит, когда ее поправляют. Карла дергает и крутит бедрами, но неуверенно, словно шутит и хочет вызвать смех. Но на самом деле она только притворяется, что дурачится, а сама нарушает сексуальные границы, привлекая внимание.

Грант закидывает в рот белую мармеладку и хмыкает.

– Что такое? – спрашивает Пейдж.

– Кажется, вон та дамочка в платье с блестками забыла надеть нижнее белье.

Пейдж даже оборачиваться не надо – она и так знает, что единственное платье с блестками носит Карла.

– Ужин и зрелища, – шутит она.

В центре стола стоит трехъярусная стеклянная ваза, почему-то заполненная только белыми сладостями. Пейдж берет безе, леденец на палочке и мармелад и кладет их себе на тарелку.

– Ты вообще знал, что бывают белые M&M’s? – спрашивает она, закидывая одну в рот.

– Погоди, у меня тут ириска. Нет, она никуда не годится. – Грант выплевывает ее в салфетку.

– Какой вообще может быть вкус у белой ириски?

– Как у молочного коктейля? – пожимает плечами Грант.

Пейдж смотрит на обертку.

– Макадамия. Ты не можешь отличить молочный коктейль от макадамии. Кстати, и к тому и к другому подходит шоколад.

Она подталкивает Гранту еще одну M&M, и он улыбается, на мгновение коснувшись ее руки. Пейдж улыбается в ответ. Через секунду она отдергивает руку и продолжает бессмысленный разговор.

– И почему сегодня выбрали самый редкий цвет конфет? Вот как они транжирят денежки? Это же благотворительный вечер. Вместо конфет могли потратить деньги на благотворительность.

Грант смотрит на ее полную тарелку, как бы говоря: «Как скажешь».

– Так на что они собирают средства?

– Фонд «Детские желания», – отвечает он.

– Боже ты мой, – фыркает Пейдж. – К сожалению, мы не можем исполнить предсмертное желание вашего ребенка. Нам пришлось купить целый склад… – Пейдж рассматривает лежащие перед ней конфеты – …желейных конфет «Пина колада». Простите!

К ним подходит Кора и утомленно плюхается на стул. Она снимает туфли на каблуках и промокает салфеткой пот на лбу.

Пейдж приподнимает тарелку.

– Шоколад с миндалем?

– Ой, мне нельзя, – отнекивается Кора, не сводя глаз с тарелки.

Пейдж ненавидит комплексы Коры из-за веса. У нее прекрасная фигура и нормальный вес, нужно просто справиться с собой. Она отлично выглядит.

– Как дела с фортепиано? Грант мне говорил, но я забыла спросить, – интересуется Пейдж, и щеки Коры краснеют, а на лице расплывается застенчивая улыбка.

– Еще не начали, но все будет хорошо. Просто здорово.

– Налить еще? – предлагает Грант, вставая.

– О нет, мне достаточно. Но спасибо, – хихикает Кора, а Пейдж одновременно с этим поднимает свой бокал.

– Мартини, с дополнительной оливкой.

Кора вдруг начинает извиняться:

– О господи, прости, я думала, ты меня спрашиваешь. Нас. В общем… конечно, ты спрашивал ее. Ха-ха! Прости.

Ее поведение кажется Пейдж странным, и она задерживает взгляд на подруге.

– Я спросил, кто хочет выпить, – изящно отвечает Грант, берет протянутый бокал и идет к бару.

– Все в порядке? – спрашивает Пейдж.

– Да… Конечно. Прости. Я думала… Просто… Столько всего насчет Финна… Просто пытаюсь собрать все фрагменты.

Пейдж сжимает губы в тонкую линию и сочувственно кивает. Некоторое время они молча наблюдают за происходящим в зале.