На тихой улице

Пейдж вытаскивает фотографии, доказывающие неверность Финна, и объясняет, что брачный договор Коры и Финна дает ему мотив, поскольку Калеб застукал его с женщиной. Она показывает выписку с денежным переводом, телефонные записи – в общем, все, а потом наблюдает за детективом. Взгляд Пейдж мечется с его лица на содержимое страниц, которые он листает. Она пытается понять, что он думает. Проходит целая вечность, прежде чем Деннинг наконец снимает очки, откладывает последний листок из пачки и смотрит на нее. Пренебрежительно? Под впечатлением? Пейдж не может понять. Его лицо, как обычно, непроницаемо при любых обстоятельствах.

– Я приглашу его на разговор, – обещает детектив.

Пейдж хочется отчаянно вздохнуть и объяснить все еще раз. Как можно ограничиться обычным разговором? Его нужно немедленно арестовать. Но она встает и благодарит детектива, потому что это гораздо больше, чем ей когда-либо удавалось добиться. Хорошо уже, что он вообще согласился просмотреть документы, после стольких ее попыток. Пейдж говорит, что он может оставить коробку себе, у нее есть копии, и уходит. По пути к машине уголки ее губ приподнимаются в подобии улыбки. Она наконец-то добьется справедливости. Для Калеба. Это все, чего она хочет.

По дороге домой ей хочется позвонить Гранту и все ему рассказать, но она этого не делает, не желая в очередной раз его разочаровать, если по какой-то причине все пойдет не так, как она рассчитывает, хотя это вряд ли случится. Пейдж представляет, как расскажет Гранту, что они наконец-то освободились от этого бремени. Ее одержимость и его подавленность, которые сталкиваются самым ужасным образом и держат их на расстоянии, не должны управлять ими вечно. Она думает о том, как обнимет Гранта, как будет плакать вместе с ним и наконец-то почувствует, что все закончилось, и не проглатывает наворачивающиеся на глаза слезы. Она позволяет им течь, пока едет на встречу с Корой и Николой, чтобы другой говнюк тоже получил по заслугам.

26

Пейдж

Они встречаются в десять. Теперь, когда Финн дома, всего в нескольких шагах, это более рискованно. Кора повторяет, что никто не приходит в домик для свекрови. Годами никто не приходил, и здесь безопасно, но чем чаще она это повторяет, тем больше кажется, что пытается убедить в этом саму себя. А на самом деле им остается только молиться, чтобы так и было.

Пейдж надела черные легинсы и черное худи. Перцовый баллончик прикреплен к запястью в ярко-розовом кармане на липучке и выглядит по-идиотски. Когда она вынимает старую вязаную балаклаву, Никола охает.

– Я думала, ты говорила про худи и очки. Ты правда собираешься это надеть? Выглядишь так, будто собираешься кого-то убить, – замечает Никола.

– Ну, я бы тоже так решила, но потом вспомнила твои слова, что дом кишит камерами. Лишняя осторожность не повредит.

– Господи, даже не знаю, это же… – вздыхает Никола.

– Полное безумие, – подхватывает Кора.

– Да, – соглашается Никола.

– Ага, – вторит ей Пейдж. – Так где там твой рисунок? – спрашивает она, и Никола идет за листком бумаги, лежащим на столике.

Все садятся, и Никола показывает Пейдж грубый план дома, который нарисовала.

– Не забывайте, я сама установила камеру перед домом, – говорит Кора, прежде чем они углубляются в детали.

Пейдж хмурится и озадаченно смотрит на Кору:

– Что-что?

– Что? – переспрашивает Кора.

– Ничего.

– Ага, так вот, когда я проезжала мимо несколько часов назад, занавески на окнах были отдернуты. Давайте посмотрим, – предлагает Кора, прислоняет планшет к стакану на столе, чтобы все видели, и открывает приложение. На экране появляется фасад дома Лукаса.

– Уже больше десяти, в это время он обычно ложится спать. Надеюсь, нам повезет и мы хотя бы сможем наблюдать за тобой, когда ты будешь там.

– Ты только посмотри на себя, агент МакГайвер [17], – смеется Пейдж.

– Кто-кто? – спрашивает Никола.

– Она еще совсем юная, – подмигивает Пейдж Коре с заговорщицким видом, но Кора слишком сосредоточена и нервничает.

– Но если его жена пропала, вряд ли Лукас будет придерживаться обычного распорядка, разве не так? А если он будет бодрствовать всю ночь, пытаясь ее найти? – спрашивает Кора.

– Сомневаюсь, – отзывается Никола. – Он не будет вести себя как любой нормальный человек в такой ситуации. Ему плевать. Лукас в ярости, но не расстроен. Если он считает, что этим занимается полиция, то преспокойно уснет.

Кора кладет руку на плечо Николе и сжимает его, молча извиняясь за все, через что та прошла.

– В любом случае мы будем на связи. У нас есть план. Вы будете видеть, что у меня за спиной, а я могу высунуть телефон из-за угла. У меня есть наушники, чтобы вы со мной говорили. Проще простого, – заявляет Пейдж и переводит внимание на чертеж. – Значит, сигнализация слева от двери?

– Да, – подтверждает Никола, указывая на листок, и отмечает пальцем, как должна идти Пейдж. – Как только откроешь дверь, у тебя тридцать секунд, чтобы набрать код. И какой?

– Восемь, девять, восемь, три, два, пять, – говорит Пейдж.

– Восемь, девять, восемь, пять, два, три, – поправляет ее Никола.