На той стороне

— А вот и барышня в себя пришли. — Добродушно улыбнулся ей доктор и Аня, наконец, смогла его разглядеть. На неё смотрел худощавый старик в пенсне на тонком носу. Седые волосы его были спрятаны под головным убором. Совсем не такой, как врач Ильинских, но взгляд его внимателен, светел и открыт, не смотря на специфический род деятельности — патологоанатома при части.

Осипшим голосом Аня спросила:

— Кто вы? И где я нахожусь?

Вышло почти натурально. Недолгая дорога поперёк полицейской лошади дала о себе знать хрипотцой в голосе, порванным платьем и свежими синяками на ключицах. Обо что-то из сбруи она всё-таки знатно приложилось.

— Деточка, что это у вас? — Удивился врач и приблизил пенсне к глазам, рассматривая царапины и кровоподтёки. — Александр Сергеевич, я надеюсь, вы не занимались рукоприкладством?

— Будет вам, Игнат Петрович, — возмутился сыщик. — Как можно? Благородная дама, графиня.

Сам же он невозмутимо очинял перья. К допросу готовится, поняла Аня. Она приподнялась и с удивлением спросила:

— Александр Сергеевич, это вы? Где я и почему вы тоже здесь?

— Александр Сергеевич, голубчик, — вдруг спохватился доктор и засобирался вон, — я своё дело сделал, зовите, коли буду нужен. Но лучше без меня, — снова пошутил эскулап и откланялся Ане.

— Спасибо, Игнат Петрович, вы мне очень помогли. Обязательно позову в случае чего. — Отозвался Гнездилов и, положив перо на лист бумаги, поднялся из-за стола.

Он подошёл к кушетке и подал Ане руку. Ей не оставалось ничего другого, как подняться и пройти к стулу, стоявшему напротив стола, за которым ещё мгновение назад надворный советник очинял перья.

Изображать ничего не пришлось. Ушибленная давеча нога разболелась не на шутку, а каблук одного ботинка был сломан, отчего она прихрамывала. Шляпка потерялась неизвестно даже когда. То ли от скачки вверх тормашками, то ли от нервов разболелась голова. Захотелось реветь. Ещё пару часов назад она любовалась превосходным платьем, подготовленное Асей, а потом ловила на себе восхищённые и завистливые взгляды в театре, а сейчас стояла в отделении полиции перед сыщиком в порванном грязном одеянии, с синяками и выбившейся прической. Но гораздо сильнее её раздражало это унизительное положение — стоять перед Гнездиловым в таком виде. А ему словно доставляло удовольствие рассматривать её чумазую и потрёпанную.

— Даа, — задумчиво протянул мужчина, приглашая её присесть на стул. — Под каждой шёлковой юбкой скрывается всего лишь обычная баба.

Аня вспыхнула до кончиков ушей и вздернула подбородок. Она, конечно, не графиня, но такие комментарии — это уж слишком. В конце концов, виновник такого ее состояния — он, Гнездилов, и есть. Так что может оставить скабрезные шуточки при себе.

— Вы правы, Александр Сергеевич, — язвительно улыбнулась она и присела на стул как можно изящнее, учитывая ее положение. — Как и в любом мужчине, граф он или крестьянин, скрывается прежде всего самец. Вы об этом хотите со мной здесь поговорить? — И презрительно обвела помещение взглядом.

Гнездилов восхитился. Кем бы она не была, будет непросто. Сломать её вряд ли получится, по крайней мере быстро. Он прищурил свои тёмные глаза:

— Нет, конечно же. Вовсе не об этом.

— Тогда будьте любезны ответить на мои вопросы, которые я уже задала, когда пришла в себя. — Твёрдым голосом попросила Аня.

Гнездилов обошёл стол, но не сел, а навис над ним, пугая громадой своей фигуры.

— Не стоит занимать подобную позицию, Анна Алексеевна. Поверьте моему слову. Я, конечно, отвечу на ваши вопросы, но лишь из хорошего к вам отношения. А также из доброго отношения к Ильинским, к которым вы старательно втёрлись в доверие в очень короткий срок.

Аня округлила глаза. И играть не пришлось, она на самом деле была поражена таким заявлением. Хотела перебить, но Гнездилов осадил её движением руки, словно показывая, кто здесь решает, когда ей говорить. Сыщик продолжил:

— Вы в полицейской части, рядом с домом дядюшки. А задержал я вас, поскольку имею веские основания. И от этого вам не отвертеться.

Александр Сергеевич уселся за стол и открыл кожаную папку, лежавшую на краю стола. Из нее он достал две фотографические карточки и смятый исписанный лист бумаги.

— Я расследую дело о революционерах-террористах, которые задумали акт против царствующего по Божьему велению режима. — Александр Сергеевич почтительно покосился на портрет императора, висевший на одной из стен. — И мне известно, что в группу, которая планирует это богомерзкие дело, входят несколько человек, в том числе и данный человек.

Гнездилов поднял одну из фотокарточек, и Аня увидела, что на снимке запечатлен Иван.

Глава 49. Спасение из лап паука

Когда легавые обшарили весь дом, и жильцы смогли уже занять свои квартиры, дворник наконец, вернулся в свой полуподвальный этаж. Он устал, перенервничал, глаз заплыл от удара молодчика. Хотелось только одного — выпить рюмашку свойского самогону и уснуть беспробудным сном. Ищейки перерыли всё, но детину, который двинул ему в глаз, так и не нашли.