На вахте и на гауптвахте. Русский матрос от Петра Великого до Николая Второго

Отнесенные к «причисленным» получали лишь денежное довольствие в размере 7 5 рублей в год. Кроме того, им причитались выплаты на детей в возрасте до 12 лет. В случае смены места жительства «причисленные» должны были известить начальство об этом.

Если «комплектный» инвалид получал пенсион в размере до 12 рублей в год, то эта сумма засчитывалась в счет жалования. Если же пенсия превышала 12 рублей в год, то жалования инвалиду не полагалось. Пенсия «причисленных» инвалидов оставалась в казне в том случае, если не превышала 30 рублей в год; излишек оставался на руках пенсионера. Отметим, что такое положение не распространялось на пенсии, назначенные по ранениям и увечьям — они выдавались полностью. Кроме того, инвалидам, не пользовавшимся инвалидным содержанием, могли выплачиваться пособия «из особого источника»,

размер которого, впрочем, не мог превышать годового содержания причисленного инвалида.

Заболевших пенсионеров Инвалидного дома лечили либо в местном лазарете, либо в госпиталях Морского и Военного ведомств.

При вступлении в брак «комплектный» инвалид сразу же превращался в «причисленного», однако имел право проживать с женой в богадельне. После смерти мужа вдова должна была покинуть Инвалидный дом в течение трех месяцев, получив единовременное пособие в размере 12 рублей. До самой смерти (либо выхода замуж вновь) вдова имела право на содержание в размере 36 рублей в год[64].

Призреваемые имели полную свободу располагать своим временем так, «чтобы пребывание их в доме не было для них отягощением».

Вести себя следовало «честно и миролюбиво…, уважать старших и соблюдать опрятность». На тех, кто, по мнению врачей, был не слишком дряхлым и мог выполнять кое-какие необременительные работы, возлагались обязанности по уборке комнат, очистке сада, топке бани и так далее.

Если обитатель Инвалидного дома совершал некие проступки, то его «увещевали» либо накладывали дисциплинарные наказания, «сообразно летам и состоянию здоровья». В дальнейшем нарушитель мог быть переведен в категорию «причисленных». Таковых лишали инвалидного содержания на срок от месяца до полугода, а в случае повторения проступков исключали из списков богадельни с лишением навсегда инвалидного содержания.

Жители Инвалидного дома имели право на отпуск с сохранением содержания сроком до четырех месяцев (с разрешения директора заведения). При необходимости отлучки на более длительный срок требовалось разрешение Морского ведомства. Отпускнику выплачивалось небольшое содержание.

Директором заведения традиционно назначался морской офицер в адмиральском либо генеральском чине (часто — сам получивший увечья во время боевых действий), получавший права командира флотского экипажа Ему помогали смотритель дома, обязанности которого можно сравнить с обязанностями современных завхозов. Смотрителя назначали из числа морских штаб-офицеров или обер-офицеров; он жил на казенной квартире в самом доме. Отметим, что директор Инвалидного дома назначался императором, а смотритель — Генерал-адмиралом (руководителем флота и Морского ведомства).

В штате также состоял морской врач, лекарский помощник либо фельдшер (проживали на казенной квартире в самом доме). В качестве прислуги имелся один квартирмейстер и десять матросов одного из флотских экипажей, расквартированных в Санкт-Петербурге.

«Для ближайшего надзора» за инвалидами назначался из числа пенсионеров боцман или фельдфебель, «который за исполнение этой обязанности никакого иного содержания не получает, но, для отличия от прочих инвалидов, имеет на погонах мундира и шинели нашивки из галуна».

Требы для православных обитателей дома читал священник Каменноостровской придворной церкви. В случае необходимости приглашали «священников иностранных исповедований».

Отдельной строкой прописывалось содержание лошади «для перевозки провианта».

В дальнейшем положение об Инвалидном доме пересматривалось, но суть оставалась прежней.

Добавим, что существовали и богадельни для матросских вдов. Например, в 1784 году в Соломбале (ныне — район Архангельска) было открыто соответствующее заведение («Елизаветинская богадельня») для вдов «морских служителей». Содержалась она на средства, отчисляемые из жалования портовых служащих, а позже была переведена «на баланс» самого порта.

Вдовы нижних чинов могли попасть и в другие богоугодные заведения, например, организованные на средства благотворителей.