На внутреннем фронте Гражданской войны. Сборник документов и воспоминаний

Поездка в Киев. На другой день поезд тронулся по направлению к Киеву. К экспедиции присоединились Ворошилов с женой и секретарем. Были установлены ночные дежурства членов экспедиции и охраны при следовании по бандитским районам Харьковщины и Киевщины. На одной из станций были допущены в вагон охраны десятка два крестьян с узлами. они просили довезти до какой-то станции, лежащей на пути следования поезда. Вдруг, под вечер, при замедлении хода локомотива раздались визг, возня и крики: «Стой! Убью!» Поезд остановился. Вышедшая охрана могла констатировать, что никакого нападения не было. Допущенные в вагон пассажиры перессорились, подрались. Некоторые из них начали соскакивать с поезда. Остальных выпроводила охрана.

Приезд в Киев. Киевск.[

ое]совещание. В день приезда в Киев 21/IV т. Каменев созвал совещание с продовольственными организациями и украинским Совнархозом. Совещание длилось три дня. Практических предложений масса. Одно другому противоречит. В ходе прений больше всего нареканий на военное ведомство. «Наши военкомы, – говорит Каменев, обращаясь к Подвойскому³³, – должны придерживаться общегосударственной политики». Диалог между тт. Шлихтером³⁴

и т. Подвойским принимает острый характер.

– Нам, – говорит т. Каменев, – нужно договориться, стоя не на междуведомственной точке зрения, а исходя из точки зрения революционной целесообразности. Нужен один решающий орган, который бы учел все запасы и распределил все. Политика центрального военного комиссариата попустительствует действиям военных властей на местах или им противодействует? Скажите откровенно! Прежде чем заключить соглашения с Махно и Григорьевым³⁵, полагаю, что должно быть соглашение между Подвойским и Шлихтером. Думаю, что Подвойский должен издать соответствующий приказ.

Подвойский в своем ответе указывает, что не может отвечать за действия Махно, Григорьева и Дыбенко. Регулярная же армия насильственно не вмешивалась в политику НКпрода. Принимается предложение Каменева о единстве заготовок. На последнем заседании 23/IV после жестокой перебранки между Шлихтером и Свидерским с одной стороны и Подвойским с другой, перебранки, во время которой Подвойский говорит о своем выходе в отставку, принимается решение созвать особое совещание из НКзем, военкома, НКфина, НКпрода и Совнархоза по вопросу о финансовом положении Украины.

Тов. Ландау³⁶ предлагает отправить телеграмму Дыбенко, чтобы он не мешал Проддонбассу грузить хлеб.

«Я нахожу неудобным, – говорит т. Подвойский, – чтобы даже чрезв.[ычайные] уполномоченные вмешивались в действия моего ведомства. Это подрывает авторитет власти».

Принимается предложение Каменева и постановляется признать желательным снарядить три экспедиции для обследований действий Дыбенко, Махно и Григорьева, собрав предварительно у НКпрода и НКвоена имеющийся обвинительный материал.

Тов. Ломову поручается расследовать в 3-хдневный срок дело тов. Дышлового, обвиняющегося в самочинном захвате НКпродовской мануфактуры для раздачи ее рабочим Донбасса.

В Киеве получилось от т. Сталина известие о потере нами Вильно и Мариуполя.³⁷ До 26/IV время прошло в тщательном ознакомлении с положением в Киеве.³⁸

Борьба с партизанщиной. 27/IV т. Каменев принял решение отправиться в районы, где действуют недисциплинированные армейские части, с целью лично воздействовать. В тот же день т. Каменев телеграфно обратился к т. Троцкому с предложением издать по южному фронту составленный тов. Каменевым проект приказа против самочинных реквизиций.

Выехал тов. Каменев в Екатеринославщину весьма недовольный положением в Харькове и Киеве. Действительно: катастрофическое положение продовольствия в Донбассе. Страна бьется в лихорадке крестьянских восстаний.

Депеша Каменева Сталину. «Тыл совершенно не замирен. Банды прерывают железные дороги. Это положение осложняется борьбой ведомств между собой, взаимными арестами агентов и денег. Деньги Наркомпрода разбронированы. Между тем ЦК преследует обширные боевые задачи на Западе».³⁹