На восходе луны

— Нет, — сказала она, обращаясь скорее к себе, чем к нему. — Этого я не знаю. — Ей вдруг отчаянно захотелось сбежать от него. Куда угодно, лишь бы вырваться из этого кошмарного трейлера, где укрыться было негде. Она обессиленно опустилась на колченогий пластиковый стул. — Боюсь, Уин бы сейчас не узнал меня.

— Да, сейчас бы ты поразила старика в самое сердце, — согласился Джеймс.

— Почему?

— Потому что он из кожи вон лез, чтобы вылепить из тебя идеальную женщину. Умную, воспитанную, с безукоризненными манерами. Идеальную дочь и идеальную жену для мужа, которого он для тебя подобрал бы.

— Жену вовсе не идеальную, — возразила Энни. — Вдобавок, Мартина я сама выбрала, а не он. Но чем я не соответствую этому описанию?

— Это вовсе не ты. Это он тебя создал. С твоего молчаливого согласия. Ты сама позволила ему начисто лишить тебя индивидуальности.

— Однако чувств он меня не лишил! — с горячностью возразила Энни.

— Они тоже не твои.

— Мои! — ледяным тоном заявила Энни. — И в том числе ненависть, которую я питаю к вам, Джеймс.

Маккинли улыбнулся. Неспешно, недоверчиво и столь вызывающе, что Энни мгновенно взбеленилась и горько пожалела, что отложила пистолет в сторону.

— Твое право в это верить, Энни, — негромко произнес Джеймс.

Она обожгла его свирепым взглядом.

— Неужто вы настолько самонадеянны, что готовы поверить, будто я увлечена вами? — спросила она. — Нет, Джеймс, вами я давно переболела. И от вас мне нужно лишь одно — имя убийцы моего отца. Ну и, конечно, я хотела бы знать причину, по которой его убили.

— Только и всего? А отомстить ты разве не хочешь?

— До сих пор я считала, что вы взяли отмщение в свои руки, — с вызовом сказала Энни.

— В самом деле? Мы вместе узнаем, кто убил твоего отца, после чего ты препоручаешь грязную работу мне. Так? А сама возвращаешься к своей скучной мирной жизни? С чистыми руками и не менее чистой совестью. Я правильно тебя понял?

— Я бы с удовольствием вас пристрелила, — процедила Энни.

— Похоже, я пробуждаю в тебе агрессивность, — пробормотал Джеймс. — Может, есть смысл разорвать наш неустойчивый союз, пока ты ещё не превратилась во второго меня?

— И на что, интересно, я была бы тогда похожа? — процедила Энни. — Или вы и сами этого не знаете?

— Знаю, — спокойно ответил он. — Когда Мартин вернется, я отошлю тебя с ним. Пусть он и уступает мне, но зато у него есть нужные связи. Никто лучше него не сумеет защитить тебя от Кэрью. Мартин в своем деле дока, можешь на него положиться.

— Вы правда считаете, что я могу положиться на Мартина?

В ответ она ожидала, что услышит ложь. Или, по крайней мере, уклончивый ответ.

— Не знаю, — чистосердечно ответил Джеймс.

— Тогда я с ним не уеду.

Вот теперь Джеймс уже точно вышел из себя. Гнев его бросался в глаза. Он вскочил и двинулся с ней с таким угрожающим видом, что Энни понадобилось собрать в кулак всю свою волю, чтобы не убрать ноги с его пути.

— Ты сделаешь так, как я тебе скажу! — прорычал он.

— Заставьте меня!

Джеймс остановился как вкопанный. Взгляд, который он устремил на Энни, заставил её тут же пожалеть о своих словах.

— Разве я только что не преподал тебе наглядный урок? — прорычал он. — Я сильнее тебя во всех смыслах этого слова, и способен подчинить тебя себе не только физически, но и духовно. И ты сделаешь то, что я тебе скажу.

— Я буду сопротивляться.

Джеймс, тяжело вздохнув, низко склонился над ней, упершись обеими руками в подлокотники стула.

— Тебе не удастся меня победить, Энни, — тихо промолвил он, глядя ей в глаза. — Ни тебе, ни кому-либо еще.

В свою очередь, Энни задрала голову и посмотрела в его глаза. Темные, в которых тревожно поблескивали серебристые искорки. Думать о том, что он только что с ней сделал, ей отчаянно не хотелось.

— Я не хочу с вами ссориться, Джеймс, — сказала она. — Я хочу лишь одного: чтобы вы помогли мне узнать, что случилось с моим отцом.

— Это не так просто.

— Я помогу вам! — вскричала она. — Выясните только, что случилось с тем офортом, на котором изображен ирландский святой. Зачем он понадобился отцу. Этого будет достаточно, обещаю.

— Достаточно, — эхом откликнулся Джеймс и приумолк.

В трейлере было тихо, как в склепе, и лишь слабое потрескивание экрана телевизора нарушало гробовое молчание.

— Хорошо, — сказал наконец Джеймс. — Мы найдем, что он сделал с этой картинкой. А потом ты вернешься к Мартину.

Энни вдруг с ужасом осознала, что её совершенно не тянет к Мартину. Нет, не вернется она к нему.

Однако она поспешила выбросить из головы мысли о том, чего хотела на самом деле.

— Найдите эту картину, — сказала она, — и я сделаю все, что вы захотите.

Джеймс изучающе посмотрел на нее, затем кивнул и, отправившись в кухню, занялся приготовлением чая.

Энни посмотрела на телевизор. Звук был по-прежнему выключен, но изображение было четким и ясным. Кадры хроники показывали нечто вроде ночного клуба в Европе, в котором, похоже, произошел мощнейший взрыв. Вдоль стены лежали рядком накрытые с головой трупы, рядом с которыми, сбившись в кучку, рыдали женщины в темных одеяниях.