На закате

Глядя на портрет, мадам невольно вспомнила искусные ласки зеленоглазого красавчика. Блеск его глаз растопил бы сердце даже такой холодной женщины, какой клиенты считали мадам Ларю. Эти ласки были в меру грубоваты, что придавало им дополнительную прелесть, и вместе с тем нежны, как будто он дарил их не проститутке, а любимой. Когда красавчик коснулся ее груди, мадам застонала от удовольствия, предвкушая, что за этим последует.

К сожалению, он тут же вырвался из ее цепких объятий, провел рукой по губам, словно хотел стереть след поцелуя, и смерил мадам взглядом, в котором сквозило презрение и к ней, и к себе. Разве можно ожидать, что женщина будет защищать мужчину, пренебрегшего тем, за что другие с радостью платили двойную цену?

Ленивым движением мадам взяла графин и, налив вино в хрустальный бокал, подала Джентри. Ее губы изогнулись в заученной улыбке, но глаза оставались холодными.

– Как насчет хереса?

Джентри потянулся за вином.

– Давайте.

Поскольку мадам не выпускала бокал, ему пришлось добавить:

– Пожалуйста.