На заре авиации

Сел на коня, медленно в батарею поехал. Конечно, если бы оставила, указала в письме. Почерк, точно, ее, он уже знал. Неужели сманил какой-то ловелас? Да нет, не должно быть, не вертихвостка. А с другой стороны, вполне разумная женщина. Андрей на сохранение ей оставил весь золотой запас, что успел создать. Он все же на передовой. Случись, убьют или ранят тяжело, в плен попадет, пропадет золотишко. А Настя при лазарете, месте спокойном. Бывало, отступали части Добровольческой армии, на войне всяко случается. Так в первую очередь раненых и персонал лазарета вывозили, ибо уже были примеры, когда красные раненых расстреливали. Гнусное деяние! А сами, к слову, в Ставрополе на дверях госпиталей для тифозных и раненых мелом написали: «Надеемся на честь Добровольческой армии».

Андрей пребывал в шоке, в унынии, в отчаянии. Девушка, которую знал еще с довоенных времен, дворянка, которой верил не меньше, чем себе, которая не давала повода усомниться, вдруг и чувства растоптала, и решилась на кражу. Или не вдруг произошло, а он, как влюбленный глухарь на току, ничего не замечал? С такими деньгами она может на пароходе покинуть страну, обустроиться в европейской стране.

Андрей застонал, как от зубной боли. Его, боевого офицера, обвели вокруг пальца! И кто он после этого? Простолюдин легковерный! Приехав в батарею, выпросил у фельдшера спирта и разом опростал стакан, даже не закусив. Разочарование было полным, сильным, бьющим по самолюбию. Впал бы в уныние, если бы не начавшиеся бои за Ставрополье.

Диспозиция к началу Ставропольского сражения была такая. Вторая дивизия Боровского и 2-я Кубанская дивизия генерала С. Улагая обороняли позиции к северу от Ставрополя. Первая конная дивизия Врангеля и 1-я Кубанская генерала В. Покровского стояли по Урупу до станицы Отрадной. Бригада А. Шкуро действовала от Отрадной до Суворовской, совершала нападения на станции и поезда, фактически парализовав железнодорожное сообщение красных. От Армавира по правому берегу Кубани до Новоекатериновки 3-я дивизия Дроздовского. Красные имели между Урупом и Кубанью двадцать тысяч штыков, на линии железной дороги Курсавка – Минводы – пять тысяч бойцов, в районе Невинномысской – двадцать тысяч бойцов. Белые активно действовали, наступали, красным приходилось пятиться. И отходить они решили на Святой Крест (ныне Буденновск) и Ставрополь. Из Невинномысской Таманская армия красных под командованием М. В Смирнова двинулась к Ставрополю. Первые бои с дивизией Дроздовского произошли у станицы Барсуковской. Ее обороняли всего пятьсот штыков пехоты и три сотни конных. Удара они не выдержали и станицу оставили, понеся потери. На следующий день полковник подтянул резервы, перешел с марша в наступление. Атака успеха не принесла, и Дроздовский начал отступать к селению Татарка. А таманцы атаковали беспрерывно. На помощь дивизии Дроздовского из станицы Торговой был переброшен Корниловский ударный полк, более чем на половину состоявший из офицеров. Полк прошел парадным маршем по Ставрополю, вселяя в обывателей чувство уверенности, что город не сдадут. Однако красные значительно превосходили в силах. В тяжелых боях корниловский полк потерял 600 человек убитыми, и белые город оставили, отступив на север. Таманцы 28 октября вступили в город. Горожане, взяв самое ценное, убегали через южные окраины города, на которых не было ни красных, ни белых.

В этот же день в городе начались грабежи, расстрелы горожан, не понравившихся красноармейцам. Повод мог быть любой – косой взгляд, донос, а то и вовсе без повода – по «классовому чутью». А после взятия города случился еще «мятеж Сорокина». Один из командиров Таманской армии, он еще 21 октября в Пятигорске приказал расстрелять группу руководителей ЦИК Северо-Кавказской республики. Был экстренно 27 октября созван 2-й Чрезвычайный съезд Советов, который новым командующим назначил И. Ф. Федько, а Сорокина объявили вне закона. Захватить его удалось только в Ставрополе, да и то после короткого боя с личной охраной. Сорокина препроводили в городскую тюрьму, где 1 ноября расстреляли во дворе.

Сорокин был красным командиром и расстрелял в Пятигорске большевистский ЦИК. Но советская власть за убийство членов ЦИК расстреляла 58 заложников, людей ни в чем не повинных и 47 осужденных за контрреволюционную деятельность. Ставрополь замер в страхе.

Между тем Добровольческая армия занимала один город за другим, освобождая Ставрополье. Генерал Врангель разгромил группировку красных на Урупе, генерал Покровский занял Невинномысскую. Пластуны генерала Боровского заняли Сенгилеевскую, а генерал Улагай – Надеждинскую. На карту посмотреть – все населенные пункты вокруг Ставрополя. Дивизия Дроздовского дошла до окраин города, а 2-й офицерский полк этой дивизии захватил монастырь Иоанна Предтечи и предместья. На следующий день красные контратаковали. Ситуация к концу дня не изменилась, но обе стороны понесли большие потери.