Наблюдатель

Высадили генерала и поехали по Невскому, вдруг Ванька попросил остановиться. Ну вот, думаю, по нужде приперло, а где тут? Оказывается, ехали мимо того самого игрушечного магазина, где покупали солдатиков, Ванька стал проситься зайти, посмотреть игрушки. Я ему сказал, что скоро у него день рождения, а потом и Рождество и пусть подарки будут сюрпризом. Но, оказывается речь шла о солдатиках, оловянной армии требовалось пополнение. Зашли в магазин, набрали, что сын выбрал, нам опять упаковали в красивую коробку, оказывается нас запомнили с первого раза (запомнишь клиента, который на жалованье приказчика оловянных фигурок накупает). Тогда решил зайти и в нумизматическую лавку, что была рядом. Хозяин тоже нас припомнил и сказал, что я был прав насчет полтины работы Андреева, это новодел Иверсена. Потом хозяин сделал заговорщицкое лицо и сказал, что у него есть еще кое-что интересное. С этими словами он достал из-под прилавка серебряный рубль и с гордым видом положил его на суконку. Ба, да это же Константиновский рубль[105]. Но после того как я его повертел в руках, все стало ясно — соосность штемпелей была другая, гурт — гладкий, да и у скипетра имелась точка — она встречается только на так называемом рубле Трубецкого. Высказал антиквару свой вердикт, тот сразу поскучнел, вот, говорит, хотел предложить монету Великому князю Георгию Михайловичу, а он мне слово в слово повторил то, что вы сказали.

— Простите ваше высокопревосходительство, не вы ли князь Стефани? — спросил меня тихо сидевший с лупой под лампой и рассматривавший выложенные на планшете монеты человек лет тридцати пяти, в штатском сюртуке с подкрученными вверх усами..

— Да, это я, простите, с кем имею честь беседовать?

Тут выясняется, что это сам Великий князь Георгий Михайлович, брат Сандро, который ему рассказывал обо мне, да и внешность у меня достаточно характерная (все, сегодня же в парикмахерскую и сбрею эту седую бороденку!).

— Простите, Георгий Михайлович, а зачем вам подделка Трубецкого у вас же оригинал в коллекции имеется, подаренный самим императором Александром II.

— Да действительно оригинал этой монеты у меня есть и я могу вам его показать, приезжайте в следующий четверг после четырех пополудни, можете с сыном, он, я вижу, тоже интересуется русской историей. После ухода с военной службы по болезни я руковожу недавно созданным Русским музеем и сейчас забочусь о пополнении музейной коллекции, поэтому по будням, меня можно застать в музее до трех пополудни.

Все же я купил эти два новодела, рубль Трубецкого и полтину Андреева, которую раскритиковал в прошлый раз, "в наше время такие новоделы стоят как самое навороченное авто" — услышал я шепоток Андрея Андреевича: "да тут просто пещера Алибабы и сорока разбойников", который узнал, что вся покупка обошлась мне почти как оловянные солдатики — в пятьдесят рублей. Вот оригиналы двух монет по 10 рублей в золоте для дворцового обихода, один времен Елизаветы Второй с портретом работы медальера Дасье, а другой — Екатерины Великой при отличной сохранности обеих монет пробил в моем кармане брешь аж ввосемьдесят рублей. Повертел в руках серебряный "солнечник" Петра Великого, и положил назад со словами: "Сохранность бы получше", но, услышав стенания Андрея Андреевича: "Да где вы эту монету в "анце" встретите, это же отличный XF+" [106], купил и ее за двадцать пять рублей.

Глава 14. Путь на Мадагаскар

6 декабря 1898 г. Санкт-Петербург.

Сегодня состоялось награждение премиями имени меня, проходило сие действо в Петербургском Технологическом Институте Императора Николая I (по простому "Техноложки"), славящимся своим демократичным отношением ко всяким сословным предрассудкам, поэтому там училось очень мало титулованной молодежи. Во вступительном слове ректор Института профессор Головин упомянул все мои чины и звания (исключая эфиопские) и высказал радость, что я нашелся, так как прошлое вручение происходило в более траурной обстановке, мол премию учредил в бозе почивший…и т. д. и т. п. Так что, господа, лицезрейте живого мецената, тем более, я сегодня был при полном параде с орденами и красной лентой ордена Александра Невского. Первую премию, как коллективную, принимал Великий князь Михаил, но в зале было человек десять с его авиазавода, включая пилота и главного инженера-конструктора. Я пригласил их на сцену и зал стоя аплодировал, чему летчик Соколов весьма стеснялся и не мог связать пары слов, когда я попросил его рассказать о полете, зато главный конструктор не подкачал — за пять минут весьма дельно рассказал о их работе. Я еще раз подчеркнул мировой масштаб события и приглашенный фотограф из "Недели" запечатлел, как я вручаю Михаилу коробочку с медалью и чек на тридцать тысяч, а позади стоят его сотрудники.