Наблюдатель

Она взглянула на наручные часы – начало одиннадцатого. И все-таки решила лечь. Может, почитать перед сном немного? Она надеялась, что уснет быстро. Карла уже собиралась в ванную чистить зубы, когда опять услышала лифт. Он поднимался. Карла встала в прихожей, прислушалась. «Хорошо было бы все-таки, если б здесь кто-то жил, кроме меня», – подумала она. Лифт остановился, двери открылись. Карла ждала, и на этот раз кое-что действительно произошло. Шаги – она слышала их достаточно отчетливо. Шаги снаружи, в ярко освещенном коридоре. Карла сухо сглотнула, ощутив покалывание на коже. Главное – не сходить с ума. До сих пор ее пугало, что из лифта никто не выходил, теперь пугает обратное…

Шаги приближались. «Это ко мне, – подумала Карла. – Кто-то идет ко мне». Словно парализованная, она застыла перед входной дверью. Там, снаружи, кто-то был.

Звонок прозвучал как крик петуха на рассвете. «Грабители не звонят», – подумала Карла. Тем не менее посмотрела в глазок. Помедлила несколько секунд. Потом открыла.

Среда, 2 декабря

1

Джиллиан вернулась на кухню.

– Это мама Дарси, – объяснила она. – Дарси сегодня не пойдет в школу, у нее болит горло.

Но звонок телефона не пробудил Бекки от апатии, с которой она склонилась над тарелкой с мюсли. Дочь все так же угрюмо смотрела на хлопья и фрукты, залитые молоком.

«Ей только двенадцать, – подумала Джиллиан, – а она уже вялая и равнодушная, как подросток на пике полового созревания. Неужели и мы в свое время были такими?»

– Хмм… – неопределенно отреагировала Бекки.

Рядом с ней на стуле сидел Чак, черный кот. Они нашли его полумертвым от голода на обочине дороги во время отпуска в Греции и тайком пронесли в отель. Оставшуюся часть отпуска только и думали о том, как бы незаметно вынести Чака из отеля к ветеринару, а потом вернуть в номер. Ветеринара навещали каждый день. Джиллиан и Бекки часами выкармливали Чака питательным раствором из пипетки, и все равно ничто не внушало надежды, что он выживет. Бекки плакала. Но, несмотря на безысходность и трудности, общая забота сблизила мать и дочь. В конце концов кошачья воля к жизни победила, и Чак уехал в Англию с новой семьей.

Джиллиан села на стул напротив дочери. Теперь ей нужно отвезти Бекки в школу. Вместе с мамой Дарси они организовали что-то вроде совместной транспортной компании, где работали посменно, и на этой неделе была очередь мамы Дарси. Но, конечно, не в тот день, когда ее дочь остается дома по болезни.

– Есть еще одна интересная новость, – продолжала Джиллиан. – Сегодня ты пишешь контрольную по математике.

– Может быть.

– Не «может быть», а точно. У тебя контрольная, а я только сейчас узнаю об этом…

Бекки пожала плечами. На верхней губе у нее остались «усы» от какао. Она носила черные джинсы, настолько тесные, что Джиллиан удивлялась, как Бекки удается влезть в них. Кроме них, черный обтягивающий пуловер и такого же цвета шарф, несколько раз обернутый вокруг шеи. Бекки делала все возможное, чтобы выглядеть круто, но с «усами» от какао больше походила на маленькую девочку в странном маскарадном костюме.

– Почему ты мне ничего не сказала? Я каждый день спрашивала, когда у вас контрольная, и ты отвечала, что пока ничего такого не намечается. Как же так?

Бекки снова пожала плечами.

– Как так получилось? – настаивала Джиллиан.

– Не знаю, – пробормотала Бекки.

– Чего ты не знаешь?

– Почему я тебе ничего не сказала.

– Ты просто не хотела готовиться, вот и всё, – сделала вывод Джиллиан.

Бекки остановила на матери злобный взгляд.

«Что я делаю не так? – спрашивала себя Джиллиан. – Что я делаю не так, если она смотрит на меня с такой ненавистью? Почему мать Дарси знала, и остальные матери, наверное, тоже?»

– Иди чистить зубы, – велела она. – И поторапливайся, нам пора.

По дороге в школу Бекки не проронила ни слова, только смотрела в окно. У Джиллиан чесался язык спросить, как дочь вообще собирается писать эту контрольную, имеет ли она хоть малейшее представление о материале? Но Джиллиан молчала, потому что боялась очередной дерзости. Между тем на глаза у нее наворачивались слезы.

В последнее время такое случалось все чаще, и Джиллиан не знала, что с этим делать. Медленно, но верно она мутировала в плаксу, которая худо-бедно противостоит жизненным трудностям, но до смерти боится провокационного поведения двенадцатилетней девчонки. Может ли женщина сорока двух лет до такой степени утратить контроль над собой?

Возле школы Бекки холодно распрощалась и зашагала через улицу на своих тощих ногах. Длинные волосы развевались на ветру. Рюкзак («Кто сейчас носит ранцы, мам?») хлопал по спине. Она так ни разу и не обернулась. А ведь было время, когда посылала воздушные поцелуи и улыбалась всем лицом. Как Бекки могла так перемениться за какие-нибудь несколько лет?