Наблюдатель

Профессор сжал пальцами переносицу.

— Милая девушка. Очень эмоциональная. Неуравновешенная. Не доверяющая людям. Но в душе — хороший человек. — Он вздохнул. — Я знаю, у нее были проблемы с посещаемостью. Мои занятия она тоже пропускала.

— Опишите ее, — попросил Райли.

— Описать… Тихая. Робкая. Очень вежливая и воспитанная. Возможно, немного потерянная, — кивнул он. — Да, это подходящее слово. Я знаю, некоторые считали, что у нее анорексия. Я слышал, у Кэсси бывали приступы: она переставала ходить в колледж, ничего не ела, замыкалась в себе. Не общалась даже с Элли — своей соседкой по комнате.

— А в последнее время?

— В последнее время? — Олбани постучал пальцами по крышке стола. — В последнее время… Да, я слышал, у нее снова возникли сложности. В этом семестре я не вел у них занятия, но недавно встретил Элли, это случилось перед экзаменами, и она сказала, что Кэсси «снова взялась за старое». Да, кажется именно так она сказала. Что Кэсси не выходит из своей комнаты. Перестала учиться. И все в таком же духе. Жизнь Кэсси напоминала американские горки. То вверх, то вниз. В тот момент у нее был период упадка.

— Вы общались с Кэсси лично? — спросил Джоэл Лайтнер.

Профессор пожал плечами:

— Кампус маленький. Я встречал ее. Но она была «Кэсси Бентли», вы же понимаете, что это значит. Все знали, кто она такая. Думаю, это во многом объясняло ее нелюдимость. Вы не найдете и пяти человек, которые могли бы сказать, что хорошо знали ее.

— А как насчет одного, самого близкого человека?

— Одного? Уж не об Элли Данцингер вы говорите? — спросил он с легкой иронией в голосе. — У Кэсси есть кузина, которая иногда приезжает в город. Но ненадолго. Вы же знаете, какую жизнь ведут все эти богатые и знаменитые. Только в отношении ее помочь ничем не смогу.

Лайтнер сник. Райли понял, что это тупик. Гарланд Бентли, приходивший в полицейский участок ранее, был прав — Кэсси Бентли убили не из-за ее личных переживаний.

Он хотел вернуться к реальной причине гибели Кэсси.

— У нас есть основания считать, что все эти убийства имели религиозную подоплеку, — сказал он. — В частности, не последнюю роль здесь сыграла Библия. Вы изучали ее на ваших занятиях?

Олбани слабо кивнул.

— На самом деле это имеет отношение к песне… Тайлер Скай однажды давал интервью, где оправдывал насилие в своих текстах, цитируя Библию. Думаю, таким образом он пытался бороться с критикой в свой адрес.

Райли передал через стол Олбани лист с цитатами из Библии. Тот взял и стал читать.

— Да, верно, — кивнул он. — Те же самые фрагменты… О Господи! — Он посмотрел на сидящих за столом. — Послушайте, я не говорил о том, что Библия рассказывает о разных способах умерщвления женщин. Я просто пытался доказать, что жестокое отношение к женщинам имеет под собой историческую основу. Об этом говорил и сам Тайлер. Господа, это же просто лекции. О Боже!..

Он бросил сигарету в пустую банку из-под колы.

— Я все понял. Именно так Терри убил девушек? Как описано в песне?

Шеф полиции кивнул:

— Расскажите нам все.

— Но вы же не… — Его лицо исказил страх. — Слушайте, по телевизору показывают куда больше насилия. — Он прижал руку к груди. — Вы же не думаете, что я во всем виноват?

Райли так не считал, но теперь в его сердце закралось сомнение.

— Последнее убийство. — Райли кивнул на лист с цитатами, который лежал напротив Олбани.

— Бургос выписал цитату из Левита, но после заменил ее на другую, из Второзакония.

Олбани некоторое время молчал, приходя в себя, затем снова взглянул на список и медленно кивнул.

— Тайлер Скай цитировал Левита в оправдание этого убийства. Смерть тем, кто совершил адюльтер.

— А что насчет Второзакония?

Олбани покачал головой:

— Не знаю. Тайлер Скай не упоминал о Второзаконии. А что в том отрывке?

Райли рассказал о побивании камнями публичной женщины.

— Тайлер не цитировал этот фрагмент; — Олбани покачал головой. — Побивание камнями? Нет, Тайлер ничего такого не говорил.

— Верно, — согласился Райли. — «Дуло в рот — и конец страданьям». Здесь нет и намека на побивание камнями. Он говорил о том, что хотел кого-то застрелить. И, по его словам, это было взято из Левита?

Олбани снова кивнул.

— В Левите, разумеется, ничего не говорилось о стрельбе. Только о смерти для тех, кто совершил адюльтер. Но Скай точно подразумевал пистолет. Мы поняли это после того, что в конце концов сделал сам Тайлер.

Райли уставился на него. Олбани удалось завладеть вниманием всех присутствующих. Профессор откашлялся.

— Примерно год назад Тайлер Скай покончил с собой. Он выстрелил себе в рот.

«Дуло в рот — и конец страданьям».

— Это случилось после того, как Тайлера бросила подружка, посчитав его безбожником.

Все в комнате поморщились от отвращения — вполне закономерная реакция. Но Райли полностью сосредоточился на допросе. Тайлер Скай оправдал строчку из своей песни цитатой из Левита и совершил самоубийство, буквально следуя тексту песни: положил пистолет себе в рот.