Наброски синим, зелёным и серым

Она испуганно вскочила, не зная, что делать, но Блэк поспешил успокоить ее движением руки. На всей его мешковатой и тяжелой фигуре лежал отпечаток такого достоинства, какого она раньше не замечала.

— Зачем вы пожаловали сюда? — спросила она, овладев собою.

— Чтобы вернуть вас домой, — последовал лаконичный ответ.

— Домой?! — вскричала она. — Да разве вы не знаете…

— Не знаю и не желаю ничего знать! — резко прервал он ее. — Я требую только, чтобы вы немедленно вернулись в Лондон. Я вас сопровождать не стану. Вы как приехали сюда, так и уедете. В Лондоне все мною устроено, чтобы никто не подозревал правды. Я там больше никогда не покажусь и ничем не буду вас беспокоить. Пользуйтесь возможностью исправить поскорее ошибку… да, да, нашу общую ошибку.

Эдит молча слушала его. Она не обладала великой натурой, и перспектива наслаждаться счастьем, не платя за него тяжелой ценой, соблазняла ее. Блэк продолжал объяснять, что нисколько не заботится о собственной репутации, что ему совершенно безразлично, будут ли люди хвалить или поносить его. Лишь бы только имя и честь его жены оставались незапятнанными, больше ему ни до чего нет дела. Он устроил ей развод и перевел все свое имущество на нее, а сам намерен удалиться в свой родной город. Объявив себя разорившимся неудачной биржевой игрой, он снова примется за свою прежнюю профессию — мелкое комиссионерство и будет счастлив счастьем единственной женщины, бывшей и остающейся для него дорогой, как святыня, прикоснуться к которой он не считает себя достойным.

Эдит решила, что, приняв великодушную жертву мужа, она, в сущности, сделает ему своего рода одолжение, так как поможет ему возвыситься в собственных глазах над самим собою. Эта мысль заставила молодую женщину даже улыбнуться! То, что казалось начинающимся как драма, превращалось в комедию с благоприятным исходом для всех действующих лиц.

Высказав, что ему было нужно, Блэк встал со стула, на который опустился было рядом с женой, и протянул ей руку. Взглянув на него, Эдит заметила что-то особенное в изгибе его губ и сказала:

— Вам будет лучше без меня. Я принесла вам только беспокойство и…

— О, если бы дело было в одном беспокойстве! — с горечью воскликнул Блэк. — Для мужчины беспокойство неважно. Но…

— Что же другое сделала я вам? — спросила молодая женщина, видя, что он замолчал, как бы не решаясь высказаться.

Глаза Блэка устремились вдаль.

— Много хорошего говорили мне про жизнь отец, мать и другие, когда я был ребенком, — произнес он глухим голосом. — Я верил им, как религиозные люди верят Евангелию. Когда же я подрос и увидел жизнь собственными глазами, то понял, что меня обманывали в детстве, хотя и с хорошей целью. И я ничему больше не стал верить, ничто не считал святым, ничему не поклонялся. И вдруг…

Он круто оборвал свою речь, охватил фигуру жены взглядом, вспыхнувшим каким-то особенно ярким огнем и, процедив сквозь зубы «прощайте!», мгновенно исчез.

Когда вернулся Сеннет, то нашел Эдит стоявшей на коленях и благодарившей Провидение за избавление от «страшного дракона».

II

Графиня Н.

Говоря откровенно, я не люблю графини Н. Она не того типа женщина, который может мне нравиться. Не решаюсь высказать, какое именно чувство вызывает во мне графиня: это подействовало бы на нее слишком удручающим образом. Как бы я ни относился к ней в глубине своей души, но не желал бы, чтобы ее спокойствие было нарушено чьим бы то ни было мнением относительно нее, кроме ее собственного.

Говоря далее по совести, я должен засвидетельствовать ту неоспоримую истину, что для своего супруга графиня Н. представляет идеал жены. Она управляет своим супругом с твердой властностью, хотя и умеряемой справедливостью и добрым намерением. И ее супруг, граф Н., вполне счастлив, потому что он — один из тех сильных телом, но слабых духом, простодушных, добрых и доверчивых людей, которые сами не могут решить даже пустячного вопроса без посторонней помощи. Незавидно положение таких людей, когда они попадают в руки себялюбивых или глупых женщин.

В молодые годы такие добряки часто становятся жертвами грубых хористок или почтенных матрон того класса, по мерке которого Поп судил весь человеческий род. Если они найдут женщину, которая настолько умна или благородна, чтобы обращаться с ними хорошо, то они всегда и во всем проявляют себя образцовыми мужьями; в противном же случае они хотя и не будут делать скандалов, зато, по примеру недовольных своей хозяйкой кошек, потихоньку найдут себе другую «хозяйку», чтобы в ее обществе отдохнуть душой.

Граф Н. обожал свою жену и считал себя самым счастливым из всех мужей на свете. До того дня, когда жена овладела им, как своей неотъемлемой собственностью, он находился всецело под властью матери, и умри завтра его жена, он не будет знать, как распорядиться собой до тех пор, пока его старшая дочь и единственная еще незамужняя сестра, — обе взбалмошного характера и страшно себялюбивые, поэтому смертельно ненавидящие друг друга, — не порешат между собой, которой из них быть властительницей графа и его дома.