Набросок скомканной жизни

— А сам мой трогал! — со слезами на глазах Ксюша вырвалась, потирая плечо, на котором проступили красные овальные следы от железных пальцев.

Эм устыдился. На мгновение, но это случилось. Он удивленно прислушался к собственным чувствам и мысленно кивнул: да, ему стало стыдно. За внезапную вспышку гнева. За выраженную в жесте жестокость. За Ксюшины слезы.

Неужели отец Никодим был прав? Неужели его эмоции действительно вернутся? Неужели этот момент настал?

Он молча дернул молнию на сумке, принялся копаться в кармашке. Нашел мазь на арнике и, выдавив каплю на пальцы, начал осторожно массировать Ксюшино плечо.

Она подняла на него серые бархатные глазищи, и Эм буркнул:

— Чего?

— У тебя там такие рисунки…

— Какие ТАКИЕ?

— Страшные!

— Не смотри.

— Просто… — Ксюша запнулась, опуская глаза. — Мне нравятся твои рисунки, но такие… С мертвыми…

— Все! — оборвал ее Эм. — Пей кофе и поехали!

Ксюша послушно встала и по ходу поймала его голову в ладони, чмокнула в лоб. Потом взяла чашку, устраиваясь на диване. Эм серьезно сказал:

— Вот нежничать не надо.

— Почему? — удивилась Ксюша, отхлебнув кофе.

Он пожал плечами:

— Смысл?

— Бука, — обозвала его Ксюша с непонятной усмешкой на губах. — Вот почему самые симпатяшные клиенты такие странные?

— Ты мне собралась свою жизнь рассказывать? — прищурился Эм.

— Хочешь — могу, — беспечно ответила она.

— Не хочу, — отказался он. — И свою рассказывать не буду.

— Зря.

— Не выноси мне мозги, Ксюша! — строго попросил Эм. — У нас контракт. Ты модель, я художник, я тебе плачу, ты позируешь и молчишь.

Она пожала плечами:

— Как хочешь…

Но блеск в больших глазах погас. И Эм пожалел об этом.

Через десять минут они вышли из дома, девочка нагруженная покрывалом и полотенцами, Эм нес свои принадлежности для рисования. Он знал, куда повезет ее, но сначала надо было купить немного еды для пикника. Значит, в магазин. Тот маленький магазинчик, где он познакомился с Дариком шесть лет назад.

Эм завел машину. Рено чихнул и заурчал двигателем, послушно выезжая на проезжую часть. Надо бы масло поменять… Сколько он уже под капот не заглядывал? С прошлого запоя.

Ксюша молчала всю дорогу. Личико ее казалось беззаботным, но Эм заметил напряженные скулы, словно она изо всех сил стискивала зубы. Наверное, надо будет купить ей подарок. Чтобы раскукожилась, а то как ее такую рисовать? Что покупают девчонкам тринадцати лет? Фиг знает…

Велев Ксюше ждать в машине и ничего не трогать, Эм вошел в магазинчик. Здесь было одно из его любимых мест в этом городе. Даже в самую адскую жару в маленьком супермаркете было прохладно. Жители близлежащих домов деловито сновали между стеллажами, дети из соседней школы затаривались на переменках колой и жвачками, продавцы подкладывали товары, молча улыбаясь покупателям. И между всем этим прогуливался высокий, статный, хоть и слегка пузатый Дарик, всевидящее око магазина.

Эм хлопнул его по плечу, и Дарик резко обернулся. Увидев друга, он расплылся в широкой улыбке:

— Ну как те хатка?

— Хибара, — усмехнулся Эм, бросая в корзинку пакет нарезанного хлеба и прихваченную на входе бутылку апельсинового сока.

— В соответствии с пожеланиями трудящихся — тишь гладь да божья благодать, — пожал широченными плечами Дарик. — А модель? Нашел?

— А как же, — Эм покрутил головой. — Этого добра на вокзале полным полно!

— И опять недоволен жизнью.

Дарик поцокал языком, выражая свое неодобрение. Эм пихнул его кулаком в бок:

— Ты и твои дельные предложения… Возись теперь!

— Да я тебя знаю, как облупленного, Матюша, — пророкотал Дарик. — Едешь на пикничок? Там сосиски привезли, копченые! Самое то под Джека. Пошли, покажу. А даме купи цветочки и салатик низкокалорийный.

— Иди ты! — беззлобно послал его Эм и вдруг вспомнил, что у Дарика имелась дочь примерно такого же возраста, что и девочка, ожидающая его в машине.

— Слушай, что купить в подарок малой тринадцати лет? — нерешительно спросил он. Дарик остановился так резко, что идущий за ним Эм уткнулся ему в спину. Друг смотрел на него с испугом. Эм нахмурился:

— Чего?

— Ты часом не заболел? Кому подарок?

— Ребенку женского пола. Подростку.

— Матюша, ты сбрендил, — убежденно кивнул головой охранник. — Ты не обязан покупать подарки ребенку твоей модели!

Эм промолчал, перебирая баночки копченой рыбы в поисках чего-нибудь необычного. Ну не говорить же ему, в самом деле, что это его модель только-только вошла в пубертатный период! Дарик и убить может в состоянии аффекта, и любой суд его оправдает.

— Держи! — Дарик бросил ему с полочки плюшевого мишку с сердечком в лапах. — Они в этом возрасте обожают романтику. А тут секретное отделение в сердце. Как раз для подростка.

Эм схватил медведя, сунул в корзинку и, бросив туда же пару фруктов, пошел взвешивать сосиски. Дарик отвлекся на очередного хулигана, который украдкой запихивал в карман пачку печенья. Эм оглянулся на кассу — там почти никого не было. Надо быстро смываться отсюда, чтобы Дарик, не дай бог, не поперся следом за ним поглазеть на модель.