Начало бесконечности. Объяснения, которые меняют мир

Физический мир – это мультивселенная, а ее структура определяется тем, как в ней течет информация. Во многих областях мультивселенной информация течет квазиавтономными потоками, называемых историями, один из них мы считаем нашей «вселенной». Вселенные приблизительно подчиняются законам классической (доквантовой) физики. Но мы знаем об остальной части мультивселенной и можем проверить законы квантовой физики благодаря явлению квантовой интерференции. Таким образом, вселенная не точное, а эмерджентное свойство мультивселенной. Одним из наименее естественных и контринтуитивных свойств мультивселенной является неотличимость. Законы движения в мультивселенной детерминистические, а кажущаяся случайность обусловлена тем, что изначально неотличимые экземпляры объектов становятся различающимися. В квантовой физике переменные обычно дискретны, а изменение их значений с одного на другое представляет собой мультиверсный процесс, включающий в себя интерференцию и неотличимость.

12. Физик – о несостоятельной философии

С некоторыми замечаниями о несостоятельных научных теориях

Кстати, все, что я вам сейчас рассказал, представляет собой пример того, что я называю «история физики глазами физика», – а она всегда неправильна…

Ричард Фейнман. КЭД – странная теория света и вещества (QED: The Strange Theory of Light and Matter, 1985)[83].

ЧИТАТЕЛЬ: Так, значит, я – эмерджентный квазиавтономный поток информации в мультивселенной?

ДЭВИД: Именно так.

ЧИТАТЕЛЬ: И я существую во множестве экземпляров, часть из которых отличается друг от друга, а часть – нет. И согласно квантовой теории это наименее странное, что есть в устройстве мира?

ДЭВИД: Да.

ЧИТАТЕЛЬ: И вы утверждаете, что у нас нет другого выбора, кроме как принять выводы этой теории, потому что это единственное известное объяснение многих явлений и оно выдержало все известные экспериментальные проверки?

ДЭВИД: А какие еще варианты вам нужны?

ЧИТАТЕЛЬ: Я просто резюмирую.

ДЭВИД: Тогда да: квантовая теория универсальна по сфере своего охвата. Но если вы лишь хотите объяснить, откуда мы знаем, что есть другие вселенные, то необязательно проходить всю теорию. Достаточно остановиться на том, что происходит с единичным фотоном в интерферометре Маха – Цендера: путь, по которому фотон не полетел, влияет на тот, по которому он прошел. Или если вам нужна еще большая ясность, представьте себе квантовый компьютер: то, что он выдает, зависит от промежуточных результатов, вычисляемых в огромном количестве различных историй, связанных с одними и теми же несколькими атомами.

ЧИТАТЕЛЬ: Но это же просто несколько атомов, которые существуют во множестве экземпляров. Это не люди.

ДЭВИД: Вы хотите сказать, что состоите не из атомов?

ЧИТАТЕЛЬ: А, понятно.

ДЭВИД: Представьте себе также огромное облако экземпляров одного фотона, часть из которых задержана по пути барьером. Поглотил ли их тот барьер, который мы видим, или каждый поглощен другим квазиавтономным барьером, находящимся в том же месте?

ЧИТАТЕЛЬ: А какая разница?

ДЭВИД: Разница есть. Если бы все они были поглощены тем барьером, который мы видим, он бы испарился.

ЧИТАТЕЛЬ: Пожалуй, испарился бы.

ДЭВИД: И мы можем спросить, как спрашивал я в рассказе о звездолете и фантомной зоне, на чем стоят эти барьеры? Наверно, на других экземплярах пола. И планеты. А затем мы можем вспомнить об экспериментаторах, которые все это устанавливают и наблюдают результаты и так далее.

ЧИТАТЕЛЬ: Получается, что эта струйка фотонов, проходящих через интерферометр, действительно открывает окно с видом на огромную множественность вселенных.

ДЭВИД: Да. Это еще один пример силы, и лишь малой доли силы квантовой теории. Объяснение этих экспериментов по отдельности не так сложно варьировать, как всю теорию. Но в том, что касается существования других вселенных, оно, бесспорно, остается таким же.

ЧИТАТЕЛЬ: И это все?

ДЭВИД: Да.

ЧИТАТЕЛЬ: Но тогда почему к согласию пришла лишь малая часть физиков, занимающихся квантовой теорией?

ДЭВИД: Из-за несостоятельной философии.

ЧИТАТЕЛЬ: А что это?

Квантовая теория была открыта двумя физиками – Вернером Гейзенбергом и Эрвином Шредингером – независимо друг от друга, и они подошли к ней с разных сторон. В честь второго из них названо уравнение Шредингера, которое представляет собой способ выражения квантово-механических законов движения.