Начало отечества

"А древляне жили звериным обычаем, - осуждающе сообщает он, - жили по-скотски, убивали друг друга, ели все нечистое, и браков у них не бывало, но умыкали девиц у воды. А радимичи, вятичи и северяне имели общий обычай: жили в лесу, как звери, ели все нечистое и срамословили при отцах и при снохах. И браков у них не бывало, но устраивались игрища между селами, и сходились на эти игрища, на пляски и на всякие бесовские песни и здесь умыкали себе жен по сговору с ними; имели же по две и по три жены".

Столь сочувственное отношение к полянам и резкое неприятие древлянских обычаев объясняются тем, что Нестор пользовался, видимо, устными родовыми преданиями племени полян, обитавших в Киевской земле. Возможно, и сам он являлся их потомком.

Вполне естественно, в этих преданиях всячески превозносились сами поляне, а о соседях, с которыми поляне то и дело враждовали, говорилось неодобрительно.

Питала летопись и живая жизнь, горячая, подчас кровавая и жестокая феодальная повседневность. Печорская монастырская братия знала устремления киевских князей, ведала о происках врагов Руси, следила за борьбой правителей. Русские князья тщательно блюли установившийся обычай гостить у монахов. То один, то другой русский правитель раскидывал походный шатер у монастырских стен. Опальные бояре и дружинники, уходя от полной страсти и борьбы светской жизни, постригались в монахи, вливались в братию черноризцев и рассказывали летописцам о своих прежних делах, подвигах и нынешних горьких обидах.

Одним из таких людей был близкий Нестору-летописцу человек по имени Янь Вышатич.

Янь, дружинник князя Святослава Черниговского, усмирявший восстание в Суздальской земле, о чем мы уже рассказывали, был сыном Вышаты.

Отцом Вышаты был новгородский посадник Остромир, знаменитый не столько своими делами, сколько созданным по его заказу Остромировым евангелием изумительным памятником древнерусской книжности.

Остромир же был сыном новгородского посадника Константина.

А отцом Константина был посадник Добрыня. Знакомое имя? Кто же не знает сильного, рассудительного, честного Добрыню Никитича, одного из главных героев русских былин! Посадник Добрыня - реальный прототип былинного героя, его дела, сказочно преображенные и расцвеченные сказителями, лежат в основе подвигов богатыря.

Все перечисленные люди - несколько поколений одной семьи - кто однажды, а кто много раз появляются на страницах "Повести временных лет". Рассказы о них встречаются на протяжении полутора веков, причем каждый из этих персонажей совершает выдающиеся поступки, действует решительно, смело, мудро...

По совету Добрыни, например, князь Владимир в 985 году заключил мир с болгарами, скрепив его торжественной клятвой: "Тогда не будет между нами мира, когда камень будет плавать, а хмель тонуть!"

Добрыня же добился для Владимира руки Рогнеды, дочери полоцкого князя.

Проходит время, и уже сын Добрыни Константин проявляет решительную дальновидность. В 1018 году Ярослав Мудрый, едва начав княжить в Киеве, был разбит польским королем Болеславом, бежал в Новгород и оттуда уже собирался навсегда податься в далекие заморские края. Посадник Константин, приказав разрубить приготовленные для бегства ладьи, заявил князю: "Хотим еще биться с Болеславом!" Ярослав внял совету и, приняв помощь новгородцев, победил. Так, судя по летописи, он был обязан тем, что сохранил княжение, прадеду Яня Вышатича.

Прошла четверть века, и внук Константина воевода Вышата отличился в неудачном походе 1043 года на Царьград. Страшная буря разметала русский флот и выбросила почти все корабли на берег. Предстояло возвращаться по суше, долгим кружным путем, и никто из княжеского окружения не хотел возглавить этот опасный и бесславный поход. Тогда и вызвался Вышата: "Я пойду с ними. Если останусь жив, то с ними, если погибну, то с дружиною!"

Отряд ждала тяжелая участь. Скоро он был окружен войсками византийского императора, и Вышата попал в плен, где провел почти 3 года. Трудная ему досталась доля, и летописец рисует его главным героем похода, самоотверженным, преданным киевскому князю.

А еще через 20 лет наступает черед активных действий для нового отпрыска этого рода - Яня Вышатича. В конце 60-х годов XI века, когда по всей Руси прокатывается волна восстаний, он усмиряет большое восстание в Белоозере (он собирал там дань для своего князя). В это время Янь был уже зрелым мужем: если верить летописи, он родился в 1016 году, то есть ко времени борьбы с восставшими ему перевалило за 50 лет. На его стороне был военный и политический опыт, авторитет одного из главных советников князя. Позднее, к 70-м годам, Янь стал киевским тысяцким - главой столичного войска. Это была вершина его карьеры. Скоро состарившийся дружинник был оттеснен молодыми и напористыми слугами киевского князя.

Новые времена, наступавшие на Руси, требовали иных способов добывания славы и даней, чем те, к которым привык Янь Вышатич. Недовольный, обиженный на князя, Янь удалился в Печорский монастырь...