Начинающий писатель

Почему-то именно сейчас мне не хотелось отвечать на этот вопрос. Нехотя повернув голову и присмотревшись, в моей памяти тут же всплыли осколки давнишней встречи на литературном форуме. Огромный зал, толпы людей у входа, желавших как можно быстрее прорваться внутрь и занять самые лучшие места, павильоны с книгами…Я был там впервые, был так сказать собственным представителем одной из своих книг, напечатанных на последние деньги, копившиеся у меня в кошельке еще с момента моей работы грузчиком в железнодорожном депо. Я простоял на одном месте как чертов истукан почти полтора часа, так и не увидев ни одного человека возле полки с моей книгой. Разочаровавшись во всем и прокляв тот день, когда мысль приехать сюда вообще посетила мою голову, начал собираться уходить.

Она подошла в самый последний момент. Невысокого роста, чуть ниже меня. С приятной улыбкой и широкими очками, она буквально выхватила из моих рук книгу, стиснув тоненькими пальчиками твердый переплет и раскрыв в случайном месте. Ее платье в пол тянулось за ней и трепыхалось из стороны в сторону поддаваясь даже самому незначительному движению, а в полупрозрачной, почти вульгарно откровенной блузке, угадывались два очень плотных и упругих бугорка.

«… и ты придешь ко мне, не зная кто я,

возьмешь за талию во сне. В урочный час,

как будто в жизни есть у нас история.

Поднимешь руки и прильнешь ко мне.»

– Вы пишите стихи? – спросила она тогда таким заинтригованным голосом.

– Нет, терпеть не могу.

– Тогда откуда это?

Она повернула ко мне развернутую книгу и, обнаженной многочисленными строками и буквами, указала на место в середине.

– Это так…был порыв, который стоило запечатлеть. Не более.

Девушка тогда показалась мне странной, как впрочем и я ей, но книгу она купила. Всего одну из нескольких сотен, которые я намеревался продать, но в последствии пришлось сдать на макулатуру и хотя бы чуть-чуть отбить затраченную на ее печать сумму. Теперь же она была здесь. Рядом со мной и так уже упорно, как и в тот раз, пыталась завести со мной разговор.

– Нет, правда, это ведь вы.

Наконец я повернулся к ней всем телом, понимая, что больше молчать нельзя. Она ничуть не изменилась. Те же очки, та же оправа, только фигура слегка изменилась и грудь стала больше. Но в целом все то же, что и тогда.

– Да, вы правы. Это я.

– «Вы»? Почему такая официальность? Это же не я писатель.

Секунду я молчал.

– Всегда любил женщин с «карэ». В этом есть какая-то сексуальность неподвластная многим другим прическам.

Она улыбнулась и сняла очки. Без них глаза ее были еще красивее. Большие, с ярким голубым блеском, как будто вместо зрачков в них были вставлены два гладких топаза.

– В прошлый раз, господин писатель, вы были не таким разговорчивым.

– Это характерная черта всех писателей – мы мало говорим.

Я поднял стакан и сделал несколько коротеньких глотков, после чего опять обратился к ней.

– Раз уже мы здесь одни, может нарушим это правило поговорим на чистоту, как два старых друга.

– Как-то быстро мы стали друзьями. Хотя… – я потер глаза, – день сегодня не такой уж плохой, пусть и эта неожиданность станет в нем особенной.

Ее брови выгнулись.

– Тебе не нравится эта неловкость. Попытки заговорить с человеком не зная, что он любит и о чем молчит.

– Так расскажите мне, а я обязательно поддержу.

Теперь ее тело повернулось ко мне. Я смог полностью оценить фигуру, стройные ноги, выпуклую, пусть и небольшую, грудь, а также взгляд – жадный, будто она готовилась наброситься на меня и сожрать с потрохами.

– Скажи мне честно: тебе действительно понравилась та книга?

– Ты про тот форум? Конечно. В ней было что-то необычное. Какая-то отрешенность от всего прочего. Попытка сделать не так как делают все и прорваться с этим через плотный строй непонимания к своим долгожданным читателям. Она до сих пор стоит у меня в личной библиотеке.

– Мне кажется ты врешь.

Девушка рассмеялась. Я смотрел на нее и не мог понять: мне мерещится все это или в ней действительно есть загадка? Хотя что может быть загадочного в женщине, особенно сейчас. Когда тела продаются за деньги словно мороженное на развес, а одежда на них так и стремится спасть в неподходящий момент. Обман? Иллюзия? Какая-то напасть, влетевшая в мой пьяный разум и не только заставившая поверить в странность происходящего, но и полюбить самым искренним образом.

– Эй, – обратился ко мне неожиданно бармен. Он тряс своей толстенной перекаченной рукой перед моими глазами, а с лица его не сходила улыбка. – С тобой все в порядке?

– Конечно, – ответил я заплетавшимся языком, – Со мной все хорошо. Не видишь что ли, я разговариваю.

После этой фразы он оттолкнулся от стойки и вернулся к обслуживанию остальных посетителей. Они уже как битый час прибывали в это место, слетаясь словно мотыльки на огонь. И несмотря на то, что в зале было уже не меньше сорока человек, почему-то никто не пытался присесть рядом со мной, старательно обходя стороной и посматривая как на сумасшедшего.