Начни все сначала, Сэм

— Но она считает, что это случилось из-за меня, — подсказал я. — Догадываюсь, с точки зрения Сэм, лучше бы это была моя вина, чем ее, верно?

— Что-то не понимаю, что за чушь ты там несешь, старина?

— Ладно, забудь об этом! Передай от меня привет Агате.

— Я не передам Агате ничего, что исходит от тебя, старый проныра, — сурово отрезал он. — Агата моя, только моя! Понял? — И бросил трубку.

Мне показалось, что такой разговор — вполне объяснимый повод для того, чтобы выпить. Поэтому подошел к бару и приготовил себе стаканчик бурбона, как прелюдию к еще одному длинному и одинокому вечеру. Кто-то однажды сказал: «Шум и суматоха улеглись — караван проследовал дальше». Караван Сэм ушел, прихватив с собой Манни и Агату Гранди, оставив меня в холодном одиночестве.

Однако сам по себе вечер был приятный. Поэтому вместо того, чтобы предаваться тоске, я решил поплавать в бассейне во дворе. Что еще, к черту, делать?

Не спеша я проплыл несколько раз по всей длине бассейна, иногда ложась на спину, а спустя некоторое время пришел к выводу, что не мешает еще немного выпить. И как раз только что вытерся, как в дверь позвонили. Пройдя к выходу, я зажег свет у крыльца и открыл дверь.

Передо мной в ярком свете лампочки стояла очаровательная рыжеволосая девушка. Волосы волнистым потоком струились по ее плечам, а в глубине сияющих зеленых глаз угадывалось обещание чувственного восторга, подкрепленное пухлыми розовыми губками. Под тонким зеленым шелком взволнованно вздымалась полная грудь.

— Вы Рик Холман? — спросила она грудным голосом.

Мне удалось наконец отклеить язык от нёба.

— Я это он, — отозвался ужасно глупо.

— Я так рада! — Девушка тепло улыбнулась, отчего у меня взбурлила кровь. — Можно войти?

Распахнув дверь как можно шире, я прижался к стене на случай, если она занервничает и передумает. Красотка прошла через прихожую прямо в гостиную, и я быстро закрыл дверь. Поколебался, не запереть ли ее, но побоялся вспугнуть это сказочное видение.

— О, вы как раз выпиваете! — продемонстрировала она свою наблюдательность, когда я вошел вслед за ней в гостиную. — Я тоже не возражаю против бурбона, если это вас не затруднит.

В мгновение ока я приготовил напиток и вручил ей бокал.

— Спасибо, — поблагодарила она и внезапно погасила улыбку. — Мне необходима ваша помощь, мистер Холман.

— Рик, — машинально поправил я ее.

— Рик. Мне совершенно необходимо беспристрастное мнение. Вы не возражаете?

— Не возражаю, — пробормотал я. — А против чего?

— Подержите это минутку. — Она протянула мне бокал.

Я послушно держал его, раздумывая, что за чудачка свалилась мне на голову. Тем временем девушка нагнулась, подхватила подол платья и вдруг подняла его вверх до самой талии. У нее оказались загорелые, покрытые легким пушком ножки, стройные, как молодые сосенки. Черное бикини плотно облегало бедра восхитительной формы.

— Что вы об этом думаете, Рик? — обеспокоенно поинтересовалась она.

— О чем? — тупо спросил я.

— Мне двадцать три года, — объявила красотка. — Так можно ли о моих ногах сказать, что это ноги двадцатитрехлетней девушки?

— Безусловно! — пылко подтвердил я.

— Но можете ли вы сказать, что такие ножки встречаются у каждой девушки моего возраста?

— Никогда! У вас редкие ножки, не просто красивые, а великолепные, потрясающие ножки! — взахлеб заверил я ее.

— Благодарю вас.

Она опустила подол платья, после чего повернулась на сто восемьдесят градусов и встала ко мне спиной. В следующий момент одним движением расстегнула «молнию», и платье с легким шелестом упало к ее ногам. Девушка перешагнула через него и вновь повернулась ко мне лицом, одетая только в черные трусики. Ее полные высокие груди, украшенные большими темно-розовыми сосками, попирая закон всемирного тяготения, дерзко выдавались вперед.

— А фигура? Надеюсь, и такая фигура встречается не у каждой моей ровесницы?

— У вас изумительная фигура! Не просто красивая, а великолепная. Потрясающая фигура!

— Манни обычно так и говорил, — вдруг погрустнела она.

Тут меня вдруг озарило!

— Господи, да вы — Соня!

— Соня Дайтон, — подтвердила она. — Вы успокоили меня, Рик, и я вам очень благодарна.

Я поторопился сунуть ей в руки бокал, пока эта глупышка не вздумала снова надеть платье.

— Соня, у вас самая потрясающая фигура и ножки, которые мне когда-либо приходилось видеть. — У меня почему-то охрип голос. — Честное слово, я уже буквально схожу с ума от желания!

Она недоверчиво поглядела на меня:

— То же самое мне всегда говорил Манни.

— Кого, к черту, интересует, что вам говорил этот старый осел?! — взорвался я и, спохватившись, выдавил из себя улыбку. — Прошу прощения, вовсе не хотел кричать.

— Все в порядке, — мило улыбнулась красотка. — Но как бы вы себя чувствовали, если бы вам предпочли пятидесятилетнюю кошелку с лицом как задник у бульдозера?

— Агата? — Я стал медленно прозревать. — Агата Гранди?

— Кажется, ее зовут именно так, — презрительно фыркнула она.

— Агата Гранди… и Манни Крюгер?!

— Нечего повторять, когда я уже все сказала! Господи, до чего же это отвратительно!