Над бездной. ФСБ против МИ-6

…Дальнейшие события произойдут летом 1994 года. Через четыре месяца после разговора Грачева и Житникова. Седьмого июня на Новокузнецкой улице у здания «ЛогоВАЗа» будет взорван заминированный автомобиль как раз в тот момент, когда рядом проедет Березовский. В результате взрыва погибнет водитель Березовского (ему оторвет голову), а олигарх получит ранения. Покушение на Березовского вызовет громкий резонанс в СМИ. Президент Ельцин заявит о «криминальном беспределе в России», и вскоре «Московский торговый банк» вернет средства Березовскому.

14 июня 1994 года Ольга Жлобинская и несколько человек из преступной группировки Тимофеева будут задержаны московским РУБОПом. 17 июня взорвется бомба в офисе «Объединенного банка», основным акционером которого являлся «ЛогоВАЗ». А 13 сентября 1994 года в 19:00 сам Тимофеев погибнет при взрыве в автомобиле «Мерседес-Бенц», владельцем которого был предприниматель Андрей Бокарев. Сработает радиоуправляемое устройство возле здания «Чара-банка» на 3-й Тверской-Ямской улице у дома № 46.

По мнению одного из ближайших сподвижников Сильвестра, бомба могла быть заложена в машину, когда она находилась в мойке. По оценкам специалистов ФСБ, масса тротилового заряда, прикрепленного магнитом к днищу автомобиля, равнялась 400 граммам. Взрыв произойдет, как только Сильвестр сядет в машину и начнет разговаривать по телефону. Корпус сотового телефона отбросит взрывной волной на 11 метров.

Расследование убийства ни к чему не приведет. Никто точно не знал, кто мог это совершить, так как у Тимофеева было много врагов. Некоторые источники утверждают, что Сильвестра «заказал» Япончик, Березовский или же «свои». Похороны Сергея Тимофеева состоятся 17 сентября 1994 года на Хованском кладбище в Москве. Отпевание будет проходить в писательском городке Переделкино в местной церкви при большом стечении народа, включая работников «пера и чернильницы», «инженеров человеческих душ». Церемонию зафиксирует на скрытую видеокамеру сотрудник ФСБ из курировавшего покойника отдела Грачева.

Кровопролитие на Лубянке

Грачев заметил, что Житников вдруг откинулся на спинку стула, запрокинул голову и приложил белоснежный платок к своему длинному носу

— Что с вами? — тревожно спросил контрразведчик.

— Ничего существенного. Давление повысилось. Иногда со мной такое случается. Когда нервничаю или волнуюсь.

— Вызвать врача? С гипертонией не шутят.

— Не надо. Сейчас пройдет. Еще минута — и кровь остановится.

— Ну, смотрите.

— Не обращайте на меня внимания, читайте.

— Легко сказать. Какое уж тут чтение! Еще решат, что я вам, Анатолий Львович, от всей души в пятак врезал. А у нас пытки запрещены, мы не в Гуантанамо.

— Вам бы все шутить, Сергей Анатольевич.

Житников убрал от носа запачканный кровью платок, бросил в мусорную корзину.

— Вот и все.

«Волнуется, нервничает, а почему?» — подумал Грачев и продолжил чтение «Записки».