Над бездной

Одна храбрая девушка обнаружила в себе достаточно смелости, чтобы промямлить безразличное «нормально».

– Занятия идут хорошо?

Некоторые из ребят пожали плечами. Остальные пристально уставились в свои тарелки.

– Расскажите мне, что вы думаете о затеянном строительстве, – снова спросил Ноа в надежде, что ребята разговорятся.

Ребята растерянно посмотрели друг на друга.

– Нормальный проект, – сказал один из них.

– Мы еще недостаточно взрослые, чтобы заниматься строительными работами, – заметил другой.

– Вполне вероятно, что, когда он будет завершен, он не будет выглядеть очень красиво. Самоделки обычно выглядят кустарно, – заметил третий.

– В доме, который мы строим, не будет кустарщины, – упрекнул говорившего Ноа. – Все чертежи изготовлены профессиональным архитектором, а за процессом постройки наблюдает профессиональный строитель.

Еще один мальчик включился в разговор.

– Там помогает мой братец. Он вам там такого настроит…

– Ну нет, – возразил Ноа. – Я не могу позволить, чтобы там, как ты изволишь выражаться «настроили такого». Каждый, кто участвует в стройке, прежде всего научится делать работу правильно.

– Ага, – со скептической улыбкой влез в разговор еще один, – и, таким образом, мы закончим школу, имея в кармане дипломы строителей и каменщиков.

– В этом нет ничего плохого, – сказал Ноа.

– Мой отец не затем платит за меня большие деньги, чтобы сделать из меня каменщика.

– Разумеется, но это станет неплохим дополнением к тому официальному образованию, которое ты получишь здесь. Должен тебе заявить, что, когда человек своими руками строит дом, он испытывает немалое удовольствие.

– А вы сами строили дом собственными руками?

– И не раз.

– Свой собственный дом?

– Нет, но всегда можно помочь в строительстве людям, которые не в состоянии сделать этого сами. В таком случае они нуждаются в помощи друзей.

Один из мальчиков вздохнул:

– В этом и заключается ловушка.

– Какая еще ловушка?

– Ловушка в том, что если общество решило строить бар, где кормят одним салатом, то, значит, так тому и быть. А я, например, салат ненавижу.

– Но это не означает, что ты точно так же ненавидишь все блага, которые предоставляет тебе общество?

– Это в Таккере-то? Должно быть, вы шутите? Да этот паршивый городишко вообще скоро отправится ко всем чертям. Здесь просто ничего нет.

– Здесь есть овощной магазин, библиотека, почта. Кроме того, магазин скобяных товаров, дровяной склад и книжная лавка. Есть различные мастерские. Таверна и гостиница. Есть лавка мороженщика и «Рилс». А еще больница.

– Главный госпиталь Таккера, – вставил кто-то словцо.

– Насколько я знаю, – ответил Перрини, – Главный госпиталь Таккера спас многих ребят в Маунт-Корте от разных неприятностей, так что не стоит сбрасывать его со счетов.

Компания еще немного побурлила, но ничего конкретного так и не было сказано. Только кто-то пробормотал:

– Не хотелось бы мне лечиться там от сердечного приступа. – И все рассмеялись.

– А почему нет? – спросил Ноа. – Врачи в этой больнице прошли точно такую же подготовку и стажировались в госпиталях и больницах, известных вам. Просто они решили поселиться в Вермонте. Если бы я когда-нибудь заключал пари, то я поставил бы на то, что в Таккере вам обеспечен более индивидуальный и тщательный уход, чем в крупных городских больницах.

– Да потому, что у них медсестры – сплошная деревенщина и ничего не умеют, кроме как подтыкать одеяло.

Ноа был разочарован цинизмом мальчиков, но не удивлен. Цинизм, невежество и душевная усталость часто сопутствуют друг другу. Этим пятнадцатилетним, по-видимому, были присущи все эти качества.

– Тебя зовут Джон, не так ли? – спросил он мальчика, который говорил последним и который очень удивился, что его назвали по имени, и в его глазах одновременно проскользнуло удовлетворение. – Вот что я хочу тебе сказать. Проведи тридцать часов в стенах больницы, а потом приди и скажи мне, что отказываешься от своих слов, и я отпущу тебя и еще трех твоих друзей на каникулы в Скуупс.

– Тридцать часов? – спросил Джон, казалось, совершенно остолбеневший.

– Таково условие.

– Где же я найду столько времени?

– Каждое утро по субботам по пять часов в течение шести недель, – сказал Ноа. – Можно также днем в субботу или в воскресенье, если, разумеется, сможешь встать пораньше. В госпитале Таккера всегда нужна помощь добровольцев, особенно по субботам и воскресеньям. Если же тебе не захочется работать непосредственно в госпитале, ты можешь поработать учителем математики в школе для самых маленьких или почитать вслух пожилым людям в доме для престарелых. Дело в том, – подчеркнул он, – что все вы находитесь в привилегированном положении. У вас имеются преимущества, которых нет у других. А этим привилегиям вы обязаны обществу, с которым вы должны как-то расплатиться.

– Мы платим налоги.

– Это ваши родители платят налоги, – поправил Ноа собравшихся. – Вы же берете много и ничего не отдаете взамен.

– Нам еще рано работать, как взрослые.