Надбавка за вредность

— Что же там такое ужасное, что ты просто не мог мне сказать? — смешно… сама начинаю ссору. Молодец, Державин! Отлично сработано. Знал, куда давить. И я дурочка. Повелась… — А, я забыла, — насмешливо хмыкнула я. — Это же меня не касается. Извини, Кирилл, что лезу не в свое дело.

— Значит так, Кира, — резко встал Кирилл и вплотную подошел ко мне. Я даже булочку отложила и да, тоже встала. — Я не сказал тебе, потому что не было смысла тебя волновать. Это дело прошлое и повлиять ни на что не может. И на наши отношения тем более.

— Не может? О чем ты? У тебя будет ребенок, а меня это не касается? Нет, Кирилл, я понимаю, что это ваши отношения с Линой и только. Но сказать ты мог. Ничего страшного бы не произошло.

— Господи, Кирюш! — сжал зубы Воронцов. — Ты действительно мне не веришь и не доверяешь? Если я говорю тебе, что это ни на что не влияет, значит, так оно и есть. Или я давал повод усомниться в себе?

На мгновение прикрыла глаза, стараясь взять себя в руки. До вчерашнего дня — нет… но стоит мне только начать думать о них двоих… нет, троих, как будто с ума схожу.

— Не давал, — вздохнула я. — Но, пожалуйста, ты можешь мне все объяснить? Чем больше я думаю, тем…

— Я уже вижу, — Кирилл очень осторожно и нежно погладил меня по щеке. — А теперь слушай меня. Да, я не так выразился, когда говорил о наших отношениях с Линой. Мы с ней взрослые люди, Кира, и давно вышли из того возраста, когда над действиями властны эмоции. Это должен был быть удобный для обеих сторон союз. Во — первых, выгодное сотрудничество с фирмой ее отца. Во — вторых, условия наших отношений устраивали и меня, и Лину. По началу. Она полная копия отца, Кира. Расчетливая и извлекающая из всего выгоду. Сотрудники называли ее змеей и не знали, насколько правы.

Мы планировали брак. Но его целью было не создание семьи. «Немезис» и «ЮрИнвест» — две самые крупные юридические фирмы на область, и нас это полностью устраивает. Но представляешь, какие перспективы открываются, если «Немезис» и экспертное бюро Крыловых начнут очень тесно сотрудничать?

Но при этом мы оба были свободны. Мы не были обременены чувствами, Кира. Нам было удобно друг с другом.

— Секс и бизнес, — все-таки вставила я. Но уже не ехидно, а как-то… обреченно.

— Можешь называть и так. Но Ангелина быстро попыталась взять ситуацию в свои руки. Ее стало выводить из себя, что я не особо держусь за нее. Я изменял ей и не скрываю этого. Она же вдруг поняла, что ей мало имеющегося. Она захотела настоящую семью. И могу ли я ее осуждать за это? Она хотела быть любимой, но дать этого я ей не мог. Поэтому я медлил с регистрацией наших отношений. Все пошло совершенно не так, как должно было.

Возможно, она и правда влюбилась и решила взыграть на моем чувстве ответственности. Она несколько раз пыталась забеременеть, Кира. Именно поэтому я ушел от нее. Я не доверяю женщинам, нарушающим условия договора. Дети в наш план не вписывались. По крайней мере не сейчас. И позволить ей в последствии управлять мной посредством ребенка я не мог. Я не мерзавец, Кира. В любом случае я бы нес ответственность за совершенное.

Вчера же она заявилась ко мне, уверяя, что беременна. И я абсолютно точно уверен, что ребенок не мой, Кира. Я предложил ей сделать ДНК — анализ, когда срок достигнет восьми — девяти недель. Она отказалась, сославшись на опасность для ребенка.

И если бы, Кира, я не был уверен, что ребенок не мой, я бы рассказал тебе все еще вчера. Она не могла забеременеть от меня. Так зачем мне надо, чтобы ты переживала и накручивала себя? Я люблю тебя и стараюсь уберечь от лишних проблем. В этом моя вина? В том, что я забочусь о тебе?

— Я… — начала говорить я, но замолчала. Что-то… как-то… Ну что, Кира хотела знать? Узнала. — Нет, Кирилл, не в этом… а если бы мне Лина сказала о своей беременности? Как мне нужно было реагировать?

— Кира… — выдохнул Воронцов. — Ты умная девочка и не стала бы принимать поспешных решений. Подумай. Даже сейчас ты решила поговорить со мной, хотя и накрутила себя. Иди ко мне, маленькая моя, — он притянул меня к себе, обнимая. — Я боюсь тебя потерять… но я не привык о ком — то заботиться. Поэтому могу несколько перебарщивать. Но, повторюсь, сначала я собирался удостовериться в словах Лины, а уж после решать что-то. Следует рассмотреть и тот вариант, что она и вовсе не беременна.

— И что ты будешь делать? — не могла не спросить.

— Узнаю правду, — пожал он плечами. — И тогда мы с тобой вернемся к этому разговору.

Кирилл поймал мои губы, осторожно целуя. Так ласково и нежно, что хотелось растаять в его руках, но…

— В следующий раз не скрывай ничего. И давай будем вместе решать, касается это нас обоих или нет. Нет ничего хуже утаивания и обмана. Хорошо? — отстранилась я, серьезно глядя в глаза Воронцову.

— Как пожелаешь, — усмехнулся Кирилл.

— И еще… — нахмурилась я. — Я не маленькая девочка. Не называй меня так.

— Взрослая? — он соблазнительно улыбнулся. — А знаешь, что делают со взрослыми девочками? — и на этот раз коснулся губами шеи.