НАДЕЖДА ДУРАКА

— В любом случае, он слишком большой. Мне нужно что-нибудь поменьше, с чем я и моя команда сможем справиться самостоятельно. Я подумал, может быть, одна из рыбацких лодок Марнн? Обычно они уходят на неделю, иногда на десять дней. Никто и не заметит, если одна из ее лодок исчезнет на некоторое время.

— Она не подпустит тебя ни к одной из своих лодок — не после того, что случилось в прошлый раз, — сказал Карис.

Раласис кивнул:

— Возможно, она позволит взять одну тебе?

— За подходящую цену.

— Не мог бы ты поговорить с ней? Уладить это дело?

— И кто за это заплатит?

— Я.

— Клянусь Четырьмя Богами, капитан. Ты уверен, что эта женщина того стоит?

— Она спасла наши жизни. Я перед ней в долгу, — сказал Раласис.

После этих слов Карис наклонился вперед и ткнул пальцем в Раласиса:

— Долг, ради погашения которого ты готов рискнуть своей шеей и всеми своими деньгами?

— Где бы была моя честь, если бы я этого не сделал? — в ответ прошипел Раласис.

Оба мужчины замолчали, и Раласис подумал о вполне реальной возможности того, что Карис прав. Помощь Тиннстре может стоить ему всего. Возможно, было бы лучше просто уйти. Возможно, король образумится, или Эгрил нападет, и все будут слишком заняты борьбой, чтобы беспокоиться о том, кто заперт в лагере для интернированных. Кроме того, даже если он убедит Тиана Галрина помочь, Коса узнает, что он пошел против его приказов, и Раласис наживет себе смертельного врага, которого не захотел бы иметь ни один здравомыслящий человек.

Если бы Раласис был благоразумен, он остался бы там, где был, насладился бы еще одной кружкой прекрасного эля Ирнуса и напрочь забыл бы о Тиннстре и Зорике. Он и так сделал достаточно... более чем достаточно.

— Я это сделаю.

Слова Кариса отвлекли Раласиса от его мыслей:

— Сделаешь что?

— Повидаюсь с Марнн. Я ей нравлюсь. — Его старый друг махнул рукой. — Может быть, я смогу заключить выгодную сделку — при условии, что не буду упоминать твое имя. Я скажу ей, что мне нужно одолжить лодку самое большее на несколько дней.

По лицу Раласиса расплылась улыбка:

— Только если ты уверен.

— Я, должно быть, сошел с ума.

— Это правильный поступок.

— Если мне отрубят голову, а тебе нет, я буду преследовать тебя до конца твоих дней.

— Я не позволю этому случиться, — сказал Раласис. — Я позабочусь о том, чтобы они казнили меня вместе с тобой, если до этого дойдет.

Карис рассмеялась:

— Я сказал твоему отцу, что ты станешь моей смертью.

— Надеюсь, что нет, друг мой. Надеюсь, что нет.

— Тогда мне лучше заняться этим. — Карис встал и размял спину. — Не напивайся слишком сильно перед тем, как увидишь тиана.

— Не буду.

— И не дай себя убить. Держи меч под рукой.

— Я никогда не выхожу без него из дома. — Раласис посмотрел на своего друга, и его захлестнула волна дурного предчувствия, как будто они видели друг друга в последний раз. Глупая мысль, но не признавать ее существование было невозможно. Он поднялся на ноги и обнял старика. — Спасибо тебе. За это. За все. Я сказал недостаточно. Совсем недостаточно.

Карис с улыбкой отмахнулся от него.

— Веди себя прилично, дурак, пока ты не заставил меня по-настоящему волноваться. — Он отступил на шаг. — Ты хороший парень. Будь начеку, ладно?

Раласис кивнул. «Я найду тебя позже». Он посмотрел, как Карис уходит, затем откинулся на спинку стула. Ирнус поймал его взгляд, спрашивая, не хочет ли он еще выпить, но Раласис покачал головой. Ничто из того, что ему предстояло сделать, не обещало быть легким, и ему нужно было хоть раз сохранить ясную голову.

Он сидел в своем углу таверны, наблюдая, как снаружи темнеет небо, а внутри сгущаются тени. Вокруг него жизнь шла своим чередом; люди пили, играли в азартные игры, смеялись и стонали. Он видел, как несколько человек ускользнули и вскоре вернулись, раскрасневшиеся и, вероятно, на несколько монет легче после визита к Мэг. Как и в любой другой день.

Но разве они не чувствовали этого? Холодного прикосновения войны, висящего в воздухе? Раласис, конечно, чувствовал. Это обещало наступить слишком скоро — через день, неделю или месяц. Тогда не будет ни смеха, ни выпивки, ни азартных игр, ни шлюх. Только кровь, смерть и конец света.

Милостивые Боги, может быть ему стоит напиться. Он, конечно, не смог бы стать более сентиментальным, даже если бы попытался. Возможно, это из-за того, что утром тианы спорили, извергали много горячего воздуха и ничего не решили. Будут ли они продолжать лаяться, когда Мейгор вспыхнет? Он не сомневался, что, когда вторгнутся эгрилы, они сумеют обезопасить себя, в то время как остальная часть страны погибнет. Так было всегда.

Когда стало достаточно темно, Раласис встал, разгладил рубашку, надел куртку, а затем снова пристегнул меч к поясу. Снова одетый, он выглядел почти респектабельно. Пора навестить тиана.

Он оставил достаточно монет, чтобы заплатить за выпивку для себя и Кариса, и направился обратно вверх по лестнице. Открыв дверь, Раласис остановился. Послышались громкие голоса. Спорящие. У входа в улочку.

Друз и Дирес стояли на пути отряда королевских солдат в блестящих нагрудниках и шлемах.