Надежда Феникса

Хотя я так и не обернулась — даже когда вышедший к нам мужчина открыл для нас портал–переход. Императора не было поблизости, я бы это почувствовала. И уж точно услышала: Феникс никогда не стеснялся раздавать приказы и запреты.

Вместе с Миранхардом мы вышли из дворца прямо на высокой скале, где было ощутимо прохладнее. Пейзаж напоминал Англию или Шотландию — скалистые обрывистые берега, пена моря бьется о камень, с рычанием врезается в него. От яркого солнца слепило глаза, но ветер дул очень–очень сильный, и я порадовалась тому, что не отказалась от жакета. Сначала хотела не брать — ведь в Драонастрии было очень жарко, но здесь можно было смело отнимать от драконьей жары градусов десять. А то и пятнадцать.

— Порталы у нас открывают дворцовые маги, — пояснил дракон, стоило переходу закрыться. — Наша магия такого не предусматривает.

Логично. Зачем дракону портал, если у него есть крылья, лапы, а главное хвост. Вслух я этого не сказала.

— Значит, это мои земли? — уточнила, кивнув на просторы, раскинувшиеся перед нами.

— Предместья. Мы не могли открыть портал сразу в земли алых сирин.

— Почему?

— Потому что ступить на них может только тот, в чьих венах течет кровь алой сирин или по приглашению. Для всех остальных там стоит магическая завеса, преодолеть которую не способен даже очень сильный маг. Исключение разве что — императорская семья. По крайней мере, так было когда–то.

Я навострила уши.

— Вот как?

— Да, сила сильнейшего рода фениксов способна обойти любую магическую защиту. — Миранхард пристально на меня посмотрел, а я почувствовала себя неловко.

В конце концов, на свидание… тьфу ты, на прогулку меня пригласил именно он, а я обо всяких фениксах продолжаю думать!

— И как же мы туда доберемся?

— Уже привычным для вас способом. Полетите на драконе, — Миранхард протянул мне корзинку с содержимым для пикника. Права я была. Тяжелая. — Не переживайте, Надежда, здесь нас никто не увидит и не наградит привилегией моей избранной. Эти земли пустуют с того самого дня, как алые сирин исчезли.

— Что известно об их исчезновении?

— А что известно вам? — вернул мне вопрос дракон за миг до того, как начать перевоплощение.

Хороший способ сменить тему, чего уж там. Но, к счастью, в драконоформе он тоже умел разговаривать, поэтому молчала я только до тех пор, пока не забралась на него вместе с корзинкой. Уже привычно удобно устроилась, зажала между коленями не только драконову шею, но и корзину.

— Не бойтесь, — пророкотал Миранхард. — Я поставлю щит в этот раз.

— Опасаетесь, что еда улетит? — поинтересовалась я. В другой ситуации пошутила бы, что под едой подразумеваю себя, но совестно такое говорить дракону, который при всех объявил тебя избранной.

— Здесь ветра сильнее, Надежда. Я не прощу себя, если с вами что–то случится.

Да, о ветрах я как–то сразу не подумала. А вот о том, что он дальше сказал, вообще лучше не думать. Слишком проникновенно это было сказано. И слишком сильно.

— Мне неизвестно почти ничего, — призналась я. — Только то, что алые сирин исчезли. Моя бабушка тоже ничего не знает, в книгах, в новейшей истории алых сирин, там по сути точно такие же минимальные сведения: вот они были, а вот их нет.

Дракон стремительно взмыл ввысь, но на этот раз меня даже не качнуло: видимо, щит надежно защищал от любых колебаний, вибраций, а заодно и от порывов и потоков воздуха. На этот раз мы летели не так высоко, да и чуть помедленнее. Он заговорил, только когда мы оставили скалы и море позади, пронеслись над равниной и устремились к ближайшему лесу, за которым вырастали горы.

Горы материка Аохаана, это я помнила по библиотечному ликбезу. Сама не знаю, почему, мое сердце забилось чаще, заколотилось в предвкушении чего–то неизведанного, в отчаянном восторге.

Который мощно перебил дракон:

— Я думал, Легран поставил вас в известность, Надежда. О том, что его род проклят последней алой сирин нашего мира.

От такой новости я чуть с дракона не свалилась. Буквально. Дернулась, потеряла равновесие и поехала назад, потому что именно в этот момент Миранхард решил чуть поднабрать высоту над лесом. К счастью, свалиться мне не грозило благодаря щиту, но я все–таки покрепче вцепилась в поднятые чешуйки.

— Это ты откуда узнал? — от неожиданности даже перешла на «ты».

— Свидетелем этой истории стал мой прадед, — произнес дракон. — Истории и последствий.

— А… какие были последствия?

— Для того, кто проклятие на себя принял, мягко говоря, неутешительные. Он сразу на месте умер.

Я вцепилась в чешуйки еще сильнее.