Надежда и жизнестойкость – понимание психотерапевтических стратегий Милтона Х. Эриксона

Похожие наблюдения были сделаны также Виктором Франклом (1973). В качестве примера он приводит пациента, которого избавили от гангрены, ампутировав ногу, однако тот так и не смог справиться с потерей конечности и совершил самоубийство. Таким образом, исцеление – это что-то отдельное от лечения. Лечение – это вмешательство извне. Исцеление – это то, что происходит изнутри и включает все системы тела. Подобное различие было сформулировано врачом XIX века: «Я обработал рану, но излечил ее Господь». Важно понять, что именно внутренние силы пациента – как биологические, так и психологические – являются источником долговременного здоровья.

Главным отличием лечения от исцеления является то, что лечение не может работать независимо без исцеления, так как оно является результатом использования ресурсов самого организма, в то время как терапия – это внешнее воздействие, направленное на приближение пациента к состоянию здоровья. Сравните это с определением слова «медикамент»: медикамент – это вещество внешнего происхождения, которое не является необходимым для нормального функционирования клеток организма и которое при этом существенно изменяет функции определенных клеток при введении в организм в сравнительно малых дозах. (Карлсон, 2004, с. 101) Медикамент становится лекарственным только при том условии, что он приближает состояние клеток к устойчиво здоровому. Психологическое лечение также является продуктом внешнего происхождения, разница лишь в том, что оно по природе своей не химическое, а поведенческое. При этом не важно, медицинское оно или психологическое, и лечение, и исцеление обладает способностью накапливать эффект, однако лечение не будет успешным без одновременного процесса исцеления.

Поэтому вопрос, который клиницист, работая с теми, кому нужна помощь, должен рассмотреть: что необходимо этому человеку для того, чтобы задействовать его естественные способности к исцелению? Для эффективного продвижения этого процесса «надо дать понять пациентам, что они действительно будут

вылечены и что сам процесс будет проходит внутри них». (Эриксон, 1965b) В некоторых случаях данную идею можно передать одним утверждением, однако, чем сложнее случай, тем больше потребуется затратить времени на то, чтобы пациент смог по-новому взглянуть на мир.

Мироощущение складывается из полученных знаний, воспоминаний и сиюминутного чувственного опыта. В природе эти три вида опыта анатомически обособлены друг от друга и сообщаются с помощью сложной нервной сети. Жизненный опыт буквально становится территорией в уме, местом, куда можно путешествовать туда и обратно. Передвижение сознания к этим областям и от них инициируется потоком мысли или внешними сигналами. Это означает, что часть того опыта реальности все еще существует во внешнем мире. С точки зрения функциональности психическое здоровье тем лучше и стабильнее, чем свободнее личность может перемещаться между различными областями сознания, содержащими разные частицы жизненного опыта. Если это условие плохо выполняется, человек менее способен успешно взаимодействовать с внешним миром. Возникающие при этом проблемы и называются «симптомами», которые могут проявляться в различных сферах, начиная с когнитивных функций, и влиять на физиологию и общее здоровье.

Глава 4. Роль терапевта

В этой главе будут описаны взаимоотношения, которые использовал Эриксон, чтобы вызывать перемены в своих пациентах. Вначале приведем пример, в котором покажем Эриксона в роли эксперта. Однако он не начинает играть роль вышестоящего врача или, как в этом случае, разговаривающего с ребенком взрослого. Более подробно этот случай будет рассмотрен в 11 главе. Повторный взгляд на этот случай добавит важные нюансы в понимании использованной Эриксоном стратегии.