Надежда-прим

И тут в комнату важно вошёл ротвейлер. По-видимому ему мешали спать «враждебные голоса». Он пробурчал что-то нечленнораздельное и резко отряхнулся. Затем подошёл к жене двоюродного брата и нехорошо оглядел ее с ног до головы. Жена ему явно не нравилась и он не скрывал это.

— Оль! — женщина нервно захихикала и поправила причёску. — Тебе не кажется, что у него ко мне какой-то нездоровый интерес? А почему он до сих пор не спит?

При этих словах Рекс грозно рыкнул и боднул её лобастой башкой.

— Рекс, фу! — закричала Ольга. — А ты не дрожи! Собаки этого не любят. Вы его разбудили, к тому же он ненавидит запах водки. Особенно от женщин.

— Я тоже! — расхохотался Иван. — Че ее нюхать! Заглотил и все дела!

Ротвейлер оглядел тяжеленым взглядом гостей и уже зло зарычал. Всем стало как-то не по себе.

— Рекс! На место! — прикрикнула Ольга. — Он нервничает. Я лучше отведу его в комнату.

— И запри за ним дверь! — посоветовал муж. — Так ему будет спокойней.

— Да-да-да! — хором поддержали его гости, переглянувшись. — Вот именно, запри! Нам нервные не нужны! Мы сами психи!

Когда Ольга вернулась, все доедали «Завтрак туриста».

— Заперла, — успокоила их Ольга. — Странный он какой-то сегодня. Как будто че-то чует…

— Чепуха! — скривилась жена двоюродного брата, подводя помадой губы. — Че может чувствовать бесчувственное животное!

— Ну не скажи! — перебил ее Иван. — Например, запах крови! Как всякий дикий зверь!

— Рекс вовсе не дикий! — возмутилась Ольга. — Вовка скажи! Он с детства не ест сырого мяса.

— А по нему и не скажешь! — ухмыльнулся Иван. — Настоящий африканский людоед! Попомните мое слово: он вас когда-нибудь порвет, как Кинг Берберовых. Слыхали?

— А то! — насупился муж Ольги. — Не лохи! Ну че у вас там? Только короче! Или всю ночь будем собаку обсуждать?

— Да не, — заерзал на стуле двоюродный брат, — собаку больше не будем. За глаза — нехорошо. А вы, господа, смотрели последние новости?

— Сёдни нет, а че?

— Че, че! Вы куда валюту засунули?

— Как всегда, а че?

— Тогда, считайте, ее у вас уже нет!

Глава 4

Тут хозяевам показалось, что потолок в зале густо покрылся зелёной плесенью, а теней на стенах стало больше, чем сидящих за столом. Да за такие новости послу раньше отрывали голову и заставляли самому нести ее на корм свиньям! Да чё ж это такое! Это ж все равно, как если бы во время взлёта стюардесса объявила по радио:

— Граждане пассажиры, наш самолет благополучно набрал заданую высоту. Командир и экипаж прощаются с вами!

— Не свисти! — муж Ольги врезал ребром ладони по краю стола. — У нас, как на дне это самой… Мариинской впадины! Так глубоко они не шмонают!

— Не шмонали, — сурово поправил его двоюродный брат. — А с завтрашнего дня будут! То есть — до трусов! А может, и глубже! Усёк?

— И баб?!

— Баб в первую очередь. На этом, говорят, особо Раиса Максимовна настаивала. Указ Президента: валюту искать невзирая на лица и половую пренадлежность. Казна пуста, а капиталы утекают за границу!

— Вместе с мозгами! — подсказал Иван.

— Не бреши! Про мозги там ни хрена не сказано. Мозги — говно. Их в России хоть жопой жуй!

Двоюродный брат едва помещался на стуле и всё время норовил по-американски закинуть ноги на стол. Но они соскальзывали, и это его немного злило.

— А вот им! — истерически рассмеялась Ольга. — Не успеют! Я специально десять пар штанов натяну — самолёт ждать не будет!

— Не будет, — вмешалась в разговор жена двоюродного брата, — самолёт улетит строго по расписанию. Но без вас.

— Господи! — взмолилась Ольга. — И чё ж теперь делать?

— Чё делать, чё делать! — издевательски прохрюкал двоюродный брат. — А согласно Конституции СССР! Сколько там у нас баксов на душу дозволено? Во!

— Да че ж на это в Турции купишь-то? Хрен да маленько! А мы еще и в банке взяли, а там счетчик, как в такси! И у вас…

— Вот именно — и у нас, — закивали головами гости, явно напрягшиеся при слове «банк». — У всех! Брать — дело нехитрое!

— Не горюй! — двоюродный брат поднял вверх указательный, похожий на огромный свежий в зеленых пупырышках огурец, палец. — Для того и пришли в поночь-заполночь. А ещё впускать не хотела! В следующий раз… — он не договорил, слил в свою рюмку остатки водки из других рюмок и задумался. — Значит так, есть идейка! Дельце-то — общее, поэтому даю установку на добро: все бабки, какие есть, счас отдайте ей!

Указательный, похожий на свежий огурец, палец уткнулся в грудь его жены.

— Тоесть? — близоруко прищурилась Ольга. — Какого хера? Она что ли полетит?

— Она повезет их в аэропорт.

— Неее пооонял! — по глупому затянул Ольгин муж. — А мы?

— А вы пройдёте там контроль без бабок.

— И в Турцию — тоже без бабок? Ты слышал, Вовка? Ай да, родственнички! Чего удумали! Идейка! Ах ты хрен моржовый!