Надежда Ростона

– Он никогда тебе не нравился! – накрыло меня негодование.

– Может, потому что слишком нравится тебе? – с готовностью вскинулся принц.

– Это что, ревность? – поразилась я.

– И не мечтай!

Он зло развернулся и вышел из конюшни. Я оторопело смотрела ему вслед.

Что это было вообще такое? Я имею в виду все: и поцелуй, и этот внезапный вой, точнее, завывание, и последовавшая за этим сцена… а вой ведь действительно был волчий. Сейчас с ума сойду, нужно проехаться и все обдумать.

Я затянула последний ремень и вывела жеребца на улицу. Во тьме почудилось какое-то движение… Присмотрелась – никого. Показалось, наверное. Я взобралась в седло и толкнула коня пятками.

Узкие мощеные улицы давали гулкое эхо от стука подков по булыжнику. Колокольчик шел мягкой рысью, я сосредоточилась на этом, чтобы не думать больше ни о чем. Но мысли не давали покоя. Точнее, мысль-то была одна, но очень противная и упорная: «Какого упыря все это значит?!!!»

В городе действительно есть волк. Но один-единственный. С какой стати ему завывать в самый неподходящий момент? И что он там делал? Если что-то случилось, он бы просто вошел и сказал. А так – странное поведение. Может, на него луна повлияла? Но он не вампир, в конце концов. И Эстан – то целует, то обиженно уходит, как будто я в чем-то виновата…

И тут до меня дошло, что копаться в странностях мужской психологии сейчас не очень подходящее время. Решила я это по одной простой причине – на шее с хлопком разрядился один из подаренных Обормотами амулетов, а короткая стрела, вильнув в сторону на расстоянии ладони от моего лица, с чавканьем исчезла в сточной канаве.

Не давая стрелку второго шанса, я кубарем скатилась с седла и залегла в придорожных кустах, судорожно шаря глазами по фасадам домов с другой стороны улицы. Никакого движения.

Через двадцать капель у меня зачесалась нога, через тридцать – основательно промок живот, который я пристроила в мелкую лужу, через сорок мне надоело валяться в сырости и нюхать сточные воды, журчащие с той стороны дороги.

Я не заметила за все время никаких признаков движения и уже собралась подняться, чтобы лично поискать невидимого стрелка, как чьи-то сильные руки вжали меня обратно в грязь.

– Не шевелись! – зашипел Дайон прямо в ухо.

Я выразительным взглядом постаралась передать ему, как отношусь к внезапным появлением из ниоткуда, но он только шикнул и показал наверх.

По одной из крыш медленно спускался «светлячок», озаряя улицу мертвенно-синим светом. Проплыл над дорогой, скользнул к тревожно всхрапывающему Колокольчику и тихо приблизился к облюбованным нами кустикам.

В этот момент Дайон внезапно вскочил, с его пальцев сорвались зеленые искры и ударили в светящийся шар – тот вспыхнул и погас, а с соседней крыши донесся слабый вскрик.

– У нас пара делений, – бросил Дайон через плечо.

Знакомый прыжок – и вот огромный черный ворон взлетает на крышу, маневрируя блестящими в свете луны крыльями. Он скрылся из виду, и ворона я больше не видела. А через несколько делений услышала сверху усталый голос:

– Малышка, поднимайся! Все в порядке.

Я воспользовалась лестницей – такая имелась на каждом трехэтажном доме, для трубочиста или на случай пожара. В отличие от некоторых, летать меня не научили.

Несостоявшийся убийца лежал на боку, запястья стянуты собственным ремнем, рот заткнут какой-то тряпкой (может, грязным носком, с Черного Волка станется), на шее – талисман-блокиратор. И желтые глаза, злые, как у загнанной в угол кошки.

– Да это же совсем мальчишка, – заметила я и вынула кляп.

– А почему стрелой? Заклинанием было бы надежнее.

– На шпану хотел свалить, – честно буркнул он в ответ.

– Какие заклинания, малышка? – недобро хмыкнул Дайон, – он даже не Посвящен!

И бесцеремонно рванув рубаху на пленнике, он показал мне чистую, без Отметин, грудь горе-некроманта.

– Да уж, – протянула я, – сомневаюсь, что Амис был бы рад, если на его людей повесили бы мое убийство. У тебя, мальчик, могли бы быть серьезные проблемы.

– А сейчас у него проблем нет! – радостно заметил Дайон. – Кто тебя нанял и что тебе известно о… – он усмехнулся, – жертве?

– Старший сказал, что в столице могут появиться маги Ордена Хранителей, там, в кармане, ориентировка.

Дайон залез в карман и извлек листок дешевой бумаги, где типографским способом были напечатаны портреты отряда Сайна с описанием.

Особенно меня повеселил портрет Дайона. Но когда он увидел мой, то захохотал так, что я вырвала листок у него из рук, оставив клочок с половиной лица Лепры.

Под зверской рожей, изображавшей баньши по имени Малышка, тянулся текст… Ну, может, и не баньши, но рожа здорово походила на призрака, подавившегося костью оборотня, или на разбуженного посреди белого дня в гробу упыря.

В любом случае со мной сие изображение ничего общего не имело (хотя Дайон утверждал обратное), и как меня по нему, да еще в темноте, опознал какой-то молокосос, оставалось загадкой. Я сделала «светлячок» поярче и принялась читать: