Надувные прелести

Окрыленная похвалой сестры, я уперлась взглядом в графу «дела»: самую загадочную из всей ведомости. Против каждой фамилии, а их в списке насчитывалось ни много ни мало — тринадцать штук, значилось по нескольку одинаковых сокращений: «крп.», «крм.», «бз.», «сч.». Этими «делами» занимались все без исключения члены списка. А дальше «дела» разнились: у кого-то имелись и пр., и дп., и лб… Я обратила внимание на любопытный факт — чем больше список дел, тем выше оказывалась сумма. Самая высокая сумма значилась у тех, у кого в «делах» значился какой-то «уз.».

— «Уз.», «уз.»! Неужели нельзя было по-человечески написать! — Я прикрыла слезящиеся от напряжения глаза и откинулась на спинку кресла. — И вообще, что это за «крп.», «крм.»? Сами они «крп.»! «Крп.»… — Тут я осеклась, а потом счастливо рассмеялась: — Ну конечно же! Как я сразу не догадалась?! Это же так просто! Клава, я в институте подобным образом лекции писала!

Клавдия настороженно на меня посмотрела и уточнила:

— Шифровала, что ли?

— Не шифровала, а сокращала! Ну-ка, произнеси вслух несколько раз подряд это самое «крп.». Что получается?

— Крп, крп, крп… — послушно забубнила Клюквина. С полминуты она каркала, а потом произнесла: — У меня ничего не получается, кроме карпа. Но при чем здесь рыба?

— Не карп, Клава! «Крп.» — это коррупция! Теперь поняла?

По лицу сестры было заметно, что она ничего не поняла, хотя и старалась изо всех сил. Пришлось объяснять ей на пальцах:

— Сосредоточься и ответь, как тебя зовут?

— Клава… — последовал немного растерянный ответ. — Афанасия, ты, по-моему, слегка того, перенапряглась. Может, не стоит так усердствовать?

— Не волнуйся, на самом деле все не так сложно. Значит, говоришь, тебя зовут Клава?

— Ну… в некоторой степени. По крайней мере, еще утром я была уверена в этом. — Клюквина, видно, решила, что с головой у меня наметились проблемы, и не желала волновать «больную».

— А теперь убери из своего имени гласные! Ну? Получается…

После несложных умственных упражнений Клавка выдала решение:

— Клв… — и немедленно возопила: — Афоня, ты гений! А что такое «крм.»? Нет, подожди, я сама попробую. Крм, крм, крм… Карман, что ли?

— Не карман, а криминал! Ну, теперь почти все ясно. В графу «дела» занесены неприглядные делишки наших министров! Связь с криминалом, коррупция, лоббирование нужных законопроектов, бизнес… В общем, идеальный материал для шантажа.

Клавдия недоверчиво хмыкнула:

— Может, оно и так. Тогда объясни мне, убогой, что значат «уз.» и «сч.»?

— «Уз»… не знаю пока, а «сч.»… Счет.

— Какой счет?

— В банке, Клава! И, скорее всего, за рубежом. Сама посмотри, у всех министров и у их замов в «делах» имеется «сч.». Значит, у товарищей есть большие бабки и их можно доить. Сумма — это цифровое выражение намерений шантажиста!

— Прекрати разрушать мне мозг своими мудрыми высказываниями! — возмутилась Клавдия. — Изволь изъясняться по-человечески!

— Попробую, — вздохнула я и приступила к объяснениям. Если опустить мои эмоции, то коротко они сводились к следующему.

Некто, назовем его Мистер X, каким-то образом стал обладателем очень ценной информации, а именно: чем занимаются слуги народа в часы досуга. А занимаются они весьма неприглядными делами! Что поделать? Это закон жизни — заступил на службу народу, изволь предаться разврату! Мистер X быстро сообразил, что на пороках чиновников можно неплохо заработать, и даже установил свои тарифы на каждое неблаговидное «дело». Главное, чтобы господам чиновникам было чем расплачиваться. Впрочем, как следует из «ведомости», недостатка в средствах они не испытывают.

— У меня вопрос, — подняла руку Клавдия.

— Валяй…

— А доказательства? Чтобы шантажировать таких людей, нужно иметь железобетонные доказательства! Ведь просто так не придешь к какому-нибудь Ивану Иванычу и не скажешь: давай, мол, бабки, я все про тебя знаю.

— Правильно мыслишь, — похвалила я сестру, отчего лицо ее просияло и она гордо расправила плечи. — Это значит — что?

— Что?

— У Мистера X доказательства имеются! Единственное, чего я не могу понять: какова роль исполнителей? Какова их задача? — я в задумчивости потерла переносицу и вновь уткнулась в монитор в надежде отыскать ответ на этот непростой вопрос.

Чувствительный удар по спине заставил меня оторваться от созерцания «ведомости» и задохнуться от возмущения:

— Ты чего дерешься?!

— Афоня, я все поняла! — радостно сообщила Клавдия. — Мы пошли не тем путем. Почему мы уперлись в одну-единственную версию?

— У тебя есть другие? — ворчливо поинтересовалась я, потираясь ушибленным местом о спинку кресла. До чего ж у Клавдии рука тяжелая, чисто отбойный молоток!

— Одна, но какая! Короче говоря, дело здесь вовсе не в шантаже. Это, — ткнула Клавка пальцем в экран компьютера, — список покойников.

Я слабо икнула: версия потрясающая, особенно если учесть, что буквально пару дней назад почти всех этих покойников показывали по телевизору в программе «Время». Надо сказать, что для покойников министры выглядели неплохо, во всяком случае, весьма живенько. Неужели за два дня всех их ликвидировали? Кто ж теперь страной правит?