Наедине с герцогом

Девушка надела простое хлопчатобумажное платье, нарвала в саду букет нарциссов и сообщила матери, что отнесет их тетушке. К счастью, миссис Чилкотт как раз занималась письмами и даже головы не подняла, только помахала дочери на прощание, желая ей приятной прогулки.

– А можно мне прогуляться с тобой? – спросила Джеми, не успела Изабелла дойти до калитки.

– Нет, – ответила девушка и многозначительно посмотрела на любопытную сестру.

Джеми улыбнулась и прошептала:

– Спешишь на свидание?

Изабелла, конечно же, подробно рассказала ей о бале в Кингсборо – обо всем, кроме поцелуя, – и Джеми, как и герцог, полагала, что они с Энтони должны пожениться, уверяя, что все отговорки ее старшей сестры просто смешны.

– Я намерена поставить точку в наших отношениях, – сказала Изабелла, прилагая усилия, чтобы ее голос звучал убедительно.

Сестра взглянула на нее с сомнением и покачала головой.

– Одно дело, когда обманываешь других, Иззи. Но обманывать себя… – Джеми поморщилась, подыскивая подходящее слово. – Вот уж не думала, что ты такая трусиха.

Испытывая праведное негодование, которое охватило бы любого, услышь он столь резкую критику из уст младшей сестры или брата, Изабелла открыла было рот, чтобы возразить, но Джеми уже направлялась назад к дому.

– Передавай от меня привет тетушке Розалин и дядюшке Герберту, хорошо? – бросила она через плечо, лишив Изабеллу возможности сказать то, что она намеревалась ответить секунду назад.

Она смотрела Джеми в спину. Неужели ее младшая сестра права? Неужели она трусиха? Изабелле подобное даже в голову не приходило – она готова была пожертвовать всем ради тех, кого любит. Но в глубине души… Ей не хотелось сейчас об этом думать, поэтому Изабелла ускорила шаг и поспешила прочь из Моксли к месту встречи.

Ее сердце учащенно забилось, когда она разглядела вдалеке коричневое строение.

– Ты сможешь, – сказала она себе, расправила плечи и стиснула зубы, как будто ей предстояло сразиться с целой армией, а не встретиться с мужчиной. Впрочем, Изабелла вынуждена была признать, что это также непросто. Откровенно говоря, раньше никто не усложнял ей жизнь.

Подойдя ближе, девушка оглянулась через плечо, чтобы удостовериться в том, что на дороге, кроме нее, никого нет, а значит, ее никто не увидит. Не было видно даже бродячих собак, и Изабелла не знала, радоваться этому или огорчаться, поскольку у нее больше не было причин, по которым она могла бы не сворачивать с дороги и не идти по полю к приоткрытым дверям сарая с сеном.

Девушка открыла двери чуть пошире, чтобы протиснуться внутрь, и остановилась, давая глазам привыкнуть к полутьме. Внутри было тепло – так тепло бывает в ясный солнечный день – и сильно пахло сеном. До слуха Изабеллы донесся шум крыльев. Она подняла голову и увидела, что какая-то птичка чистит свои перышки под балками. Между бревнами были трещины, сквозь которые проникали лучи солнца, и казалось, что сено купается в золотом сиянии.

Изабелла собиралась сделать еще один шаг, но чья-то твердая рука обхватила ее за талию. Кто-то прижал ее спиной к своей крепкой груди. Девушка хотела закричать от испуга и неожиданности, но большая ладонь зажала ей рот.

– Это всего лишь я, – прошептал на ухо низкий знакомый голос.

Изабелла успокоилась. Энтони убрал руку.

– Неужели это было так необходимо? – спросила Изабелла, пытаясь вырваться из его объятий.

Энтони развернул ее лицом к себе. Она невольно затаила дыхание. Возможно ли, чтобы герцог стал еще красивее со времени их последней встречи? Разум подсказывал ей, что это не так, однако Изабелла не могла отрицать: ее воспоминания о его внешности не соответствуют действительности – явный признак того, что она сама себе противоречит.

– Я не хотел вас напугать, – разве что немного удивить. – Энтони поднял руку и погладил ее большим пальцем по щеке. – Мне так вас не хватало, – признался он.

От искренней радости, светившейся в его глазах, у Изабеллы часто-часто забилось сердце.

– Ваша светлость, я…

– Энтони, – прошептал он, продолжая гладить ее по щеке.

Изабелла нахмурилась. Разум отказывался ей служить, когда ее ласкал герцог.

– Прошу прощения? – выдавила она из себя, дрожа всем телом и чувствуя прикосновение его руки, которая лежала у нее на талии.

Герцог улыбнулся, и в его улыбке были и обещание наслаждения, и бесстыдство, и озорство. Изабелла почувствовала, как у нее слабеют ноги: она совершенно не могла устоять перед этим мужчиной с растрепанными кудрями и чуть небрежно повязанным шейным платком, в чем можно было усмотреть пренебрежение приличиями. Сердце Изабеллы замерло.

– Я уже дважды целовал вас, мисс Чилкотт, и намерен сделать это еще раз. Полагаю, пришло время отбросить формальности. Вы согласны? – И тут же, не давая Изабелле опомниться и ответить, герцог прижался губами к ее губам.

Девушке показалось, будто земля уходит у нее из-под ног.