Наемник

— Не хочешь разговаривать? — спросил Хаук. В голосе не было ни обиды, ни злости. Словно обычное дело — человек, которому ты платишь золотом, разворачивается спиной и начинает возиться со стиркой. Зато явственно прорезалось сочувствие. Впрочем, чему удивляться? Наверняка за свою жизнь Хаук успел на собственной шкуре почувствовать, что такое несколько бессонных ночей подряд, проведенных вовсе не за попойкой с друзьями или в постельных забавах.

— Не знаю, что говорить.

Эрик и в самом деле еще не решил, насколько откровенным можно быть. То, что он выдал себя с потрохами — полбеды. Главное, не утащить за собой Ингрид.

— Правду. Ее говорить легко и приятно.

Эрик рассмеялся. Ответил не сразу.

— Тебе в самом деле нужна правда?

— Предпочитаю знать, с кем имею дело. Особенно если этот «кто-то» может втянуть меня в серьезные неприятности. Хотя бы для того, чтобы понимать, чего ждать.

Эрик сунулся в стирку, ругнулся про себя, поняв, что придется закатывать рукава, снова выставляя на обозрение амулет.

— Мог бы слугам отдать, — заметил Хаук. — Чтобы самому руки не мочить.

— Это же не мои слуги.

— Не доверяешь? — он посерьезнел. — К слову, можно ли пропитать одежду ядом? Поговаривали что-то такое про бабушку нынешнего короля…

— Отравленные перчатки? Просто легенда. — Эрик ругнулся уже вслух, обнаружив, что стирать, сидя на корточках, ужасно неудобно. — Если уж говорить о ядах, я бы присматривал за едой. Приставил бы готовить кого-нибудь доверенного.

— Кому я могу доверять, если выходит, что моей смерти ищут мои же родичи? И могу ли я доверять тебе? Что возвращает нас к…

— Я не клялся тебе в верности, — пожал плечами Эрик. — Но, кажется, это не то, что ты хотел бы услышать.

— Да, слушать правду не так приятно, — усмехнулся Хаук. — Впрочем, смотря что за правда.

Он помолчал.

— Так с чего я взял, что ты чистильщик… Ты увидел эту черную тучу в кромешной тьме и знал, что этим каким-то образом пользуются чистильщики, и что их появление предвещает появление тварей. Это первое.

— Что чистильщики появляются там, где вот-вот будут твари, знают все. — Эрик выкрутил дублет и поморщился, услышав треск. Встряхнул дублет, расправляя. Поползло по дыре, оставленной — вчера? — мечом чистильщика. Другого чистильщика. Хоть бы полдня покоя…

— Но мало кто знает, как они появляются.

А кровь до конца не отошла. Зар-р-раза!

— Там, под Белокамнем, было так же. Когда мы уже отходили, так и не справившись с тварью, собралось облако, и оттуда вышли люди. Купец, кажется, принял их за посланников самого Насмешника, потому что рванул, как…

— Хватит, — обманчиво мягко произнес Хаук. — История про Белокамень похожа на правду. И байки, которые ты скормил чистильщикам, тоже. Вот только я не сразу ушел к своим, когда ты попытался меня прогнать. Наблюдал какое-то время. Я сражаюсь полжизни… дольше, чем полжизни. Видел всякое. Но не видел никого, кто двигался бы так стремительно. Это второе.

— Любой поединок выглядит стремительным, когда не знаешь, как смотреть.

Эрик снова наплел воды, делая вид, что до невозможности увлечен стиркой. Потрясающе способствует сосредоточению: макнуть, потереть, снова макнуть, снова потереть… он подавил желание спалить эту шайку к ядреным демонам. Вместе с дублетом. Но смена одежды у него была только одна, и едва ли в этих бесконечных полях его ждет портной, способный сшить новый дублет за ночь.

— Но я-то знаю, — настаивал Хаук. — Да, большинство моих людей наверняка не заметили бы ничего странного. Даже Гарди, наверное, не заметил бы. Он, хоть и старше меня, сражался только тренируясь да в поединках… в свое время он слыл бретером. И все же, думаю, на мой век сражений досталось больше…

Он надолго замолчал, Эрик тоже не торопился продолжать разговор. Да когда же эта дрянь отстирается?

— Отдай ты ее прачке, в конце концов! — рыкнул Хаук, вставая и разворачивая его за плечо. — Сколько можно разговаривать с твоим затылком?

Эрик упрямо мотнул головой, выпрямился, отбрасывая упавшие на глаза волосы. Взгляд зацепился за одинокую фигуру человека ярдах в ста пятидесяти. Он не мог разглядеть лица, да и фигуру почти по пояс скрывала высокая трава. Но что-то было не так, что-то…

Он оттолкнул Хаука в сторону. Сам убраться не успел — согнулся, схватившись за пробитый бок.

Твою же мать, с одной только-только кровь отстирал!

Глава 12

Хаук стремительно развернулся. Проследил за взглядом Эрика и рванулся туда, где исчез в высокой траве стрелок, хотя уже никого не было видно — только колыхались волнами стебли, да слепило солнце. Эрик дернулся за ним и тут же остановился — резкое движение отозвалось болью, а следом навалился кашель. Сколько ж можно дырявить одно разнесчастное легкое! Хорошо, конечно, что ничего посерьезней не зацепило…