Наёмник (СИ)

— Ты чувствуешь хоть отголосок своих сил? Можешь применить зрение и увидеть течение магии? Вот то-то и оно! Таких мест и до войны было мало, а теперь оно только одно. Благодаря особому материалу. Это особенный камень. Из него до войны делали алтари. Он абсолютно инертен к силе того, кто внутри. Он инертен к простой магии. Он инертен к божественной энергии. Но при этом он и накопитель, и проводник, и фильтр, перерабатывающий один вид энергии в другой. Говорят, это дар хранителя на заре времён. Этот камень обрабатывают несколько тысяч лет, но очень, очень мало. Потому что очень трудно и дорого его делать. Снаружи с ним могут работать только определённые гиронцы, для всех остальных он инертен и снаружи. Для амулетов и божественной энергии — он инертен. То есть, он впитывает энергию, но не поддаётся преобразованиям. Галов, которые могут работать с этим камнем, отбирают ещё в детстве и долго тренируют. Их буквально единицы на всю планету. В наших анклавах таких всего четверо на почти миллион жителей, и их никогда не выпускают из-под храма. А их заявки в приоритете у искателей. Я проанализировал эти заявки и понял, что это требования четырёх разных гиронцев, но мне даже их пол не известен. Их и до войны было очень мало. Работа с этим материалом как-то влияет на продолжительность жизни, и эти маги живут не больше пятидесяти лет. При этом сильно болеют. На эту болезнь не могут повлиять ни магия, ни божественные артефакты. Им очень больно, их держат постоянно на сильных обезболивающих. Правда, семье за такого мага выплачивают просто огромные деньги. Так что отсюда у нас один путь — комнату с алтарём, а там либо изъятие, либо поглощение, либо то, что нам не понравится. Поглощение — это когда дух изымают, а потом помещают в алтарь. Разница в том, что изъятый дух обладает только своими знаниями. Если ему что-то надо узнать, он обращается к алтарю, и тот выдаёт знания, имеющиеся у него в наличии. Поэтому так часто галы, обладающие уникальными знаниями, попадают под изъятие. Об этом не принято говорить, но алтарю всегда нужны новые знания.

— Подожди, но за что? И почему гиронцы? А! Типа, галы или кринийцы? Мы же ничего не совершили плохого? Мы прошли в Биотех, забрали кучу магических книг! За что нас на изъятие? А как же закон?

— Ты либо наивен, либо глуп. Какой закон, если это нужно анклаву и совету? Любое государство соблюдает закон только тогда, когда ему это выгодно! В противном случае есть исключения, есть особые случаи, есть обстоятельства и так далее. Закон для простых жителей, чтобы регулировать ИХ отношения и жизнь, а также для предотвращения волнений и бунтов. Даже у богатых и обладающих властью уже другое отношение к законам, а ты говоришь о государстве. У государства другая мораль и правила, оно заботится сначала о себе, потом о гиронцах, составляющих основу власти, и лишь в последнюю очередь о всех остальных гиронцах. Ты чужак, имеющий новые знания и навыки, я очень старый безопасник, проработавший в контрразведке более ста лет и помнящий, что мы все когда-то были гиронцами. Знаю, ОЧЕНЬ много того, что обыватели и не представляют. Таких как я отпускают очень редко на пенсию. Обычно мы умираем от внезапной болезни. Так что, скорее всего, меня ждёт алтарь.

— Более ста лет? Ты выглядишь на тридцать-сорок! — Ярослав даже стал подзабывать о том, что он висит в непонятной фигне.

— Мне сто сорок четыре года. Слушай, какой-то ты нелюбопытный чужак. Всё время, пока ты у нас жил, за тобой плотно следили. Тебе даже повысили доступ к духу, чтобы ты расслабился и больше спрашивал! А ты ничем, кроме подглядывания за мной и пары магических дисциплин, не интересовался. Мы уже голову сломали, зачем ты здесь. Не хочешь перед смертью облегчить своё поссмертие и рассказать мне, на хрена ты сюда попал и что искал?

— Почему ты называешь меня «чужак»? Почему не веришь мне? Я потерял память после болезни….

— Прекрати. У нас практически не осталось времени, поэтому я не хочу слушать этот бред. Не хочешь говорить правду — не говори, только не ври. Тогда лучше помолчим перед смертью. Ты просто не понимаешь, что нас ждёт.

— И что нас ждёт? — Ярику и правда было интересно.