Наемники

— Я… — Она глубоко вздохнула. — Со мною все проще, чем вы думаете. Я искала место на земном шаре, где бы я могла быть полезна людям. Самым несчастным, самым отчаявшимся.

— И выбрали лепрозорий?

— Да. Католическая организация «Каритас» давала объявления в газетах. Они искали людей в свои миссии в Поречье. Это было сразу же, как только к власти пришел майор Нначи

— Но, насколько я знаю, в Поречье всегда было более чем достаточно католических миссий.

— «Каритас» решила удвоить их число. Губернатор Эбахон приветствовал это. Вы же знаете, он сам католик и воспитывался в католической семье.

— Для его папаши богом была звонкая монета.

— Не кощунствуйте, Питер!

Петр встал и прошелся по комнате, потом остановился перед Элинор:

— Хорошо! «Каритас» искала миссионеров… Вернее, тех, кто согласился бы поехать в новые миссии в Поречье. А Боб? Как он оказался здесь?

— Когда он узнал, что я уезжаю в Поречье, он тоже пошел в «Каритас». Святые отцы предложили ему работу шофера… в миссии, которую должна была открыть я, рядом с лепрозорием.

— Но… почему вы… и именно сюда, в Поречье? Неужели же нигде в Африке или Азии не нашлось для вас другого лепрозория?

— Я просила самое трудное место. Самое трудное!

— Не понимаю. Почему оно самое трудное?

— Потому, что здесь будет война, — твердо ответила Элинор.

— И вы знали об этом заранее?

Петр даже подался вперед…

— «Каритас» знала об этом…

— А что еще знала «Каритас»? Что губернатор Эбахон пойдет на раскол Гвиании? Что «Шелл» оплатит очередной погром идонго? Кстати, насколько я знаю, «Каритас» французская организация. Откуда же святые отцы знали о замыслах английской компании «Шелл»?

— Я давно не интересуюсь политикой. В жизни достаточно грязи… — Элинор встала. — Что здесь будет война, знала не только «Каритас». Ваш друг француз — его все зовут здесь Френчи — приехал сюда раньше меня… И совсем не для юго, чтобы спасать несчастных близнецов или укреплять веру гниющих заживо прокаженных. Он готовит убийц. Спросите, от кого он знает об этой войне — от «Каритас», «Шелл» или губернатора Эбахона? Вот, кстати, и он сам…

На поляну на бешеной скорости выскочил пятнистый «джип» с базукой на крыше кабины. За рулем сидел черный командос, еще двое — Санди и Манди, телохранители Жака, — восседали на заднем сиденье.

Жак, легко выпрыгнувший из машины, заметил, что на него смотрят из окна.

— Хэлло! — помахал он рукой. — Мои парни встретили нас на дороге. Они ехали сюда, чтобы забрать нас в лагерь. Надеюсь, сестра Урсула согласится отпустить русского безбожника вместе со мною? Конечно, у нас не воскресная школа, но я думаю показать ему кое-что не менее интересное! Питер, побыстрее! Каша заваривается серьезная. Командос федералов переправились через Бамуангу!

— От этого не уйти, — тихо сказала Элинор.

— А вы?

Она махнула рукой и отвернулась.

…Жак сам вел машину, отправив своего шофера на заднее сиденье, к телохранителям. Да и дорогу-то назвать дорогой было трудно — заполненные водой колеи, петляющие в мрачном сыром лесу от прогалины к прогалине, по толстому ковру прелых листьев, сквозь который не пробивалась ни одна тропинка. Лес вокруг казался пустым, не слышалось даже птичьего щебетанья, гул двигателя разбивался о могучие стволы махагони и терялся в сыром полумраке.

До лагеря командос и в самом деле оказалось минут двадцать езды. Лес стал постепенно светлеть, могучие великаны деревья нехотя расступались, и кое-где на земле уясе лежали яркие солнечные пятна, пробивалась трава, тянулись к свету ветви кустарника. Желтые, зеленые, коричневые, черные пятна — все вокруг было похоже здесь на маскировочный костюм десантника, и немудрено, что Петр не заметил пост у въезда в лагерь до тех пор, пока два чернокожих солдата с автоматами в руках не преградили дорогу «джипу», бесшумно появившись неизвестно откуда.

Жак довольно кашлянул и обернулся к Петру:

— Молодцы! Кое-чему мне их все же удалось научить. Дальше придется немного пройтись…

Они прошли метров двести по чуть заметной тропинке, и дважды их останавливали часовые. Увидев Жака, они поспешно козыряли, но Петр чувствовал даже спиной их подозрительные взгляды, недоумевающие, что нужно здесь этому белому в штатской одежде.

Затем лес опять стал густеть, потемнел, а между могучих стволов Петр увидел пятнистые палатки. Возле них бродили или сидели чернокожие командос в расстегнутых пятнистых куртках, многие — босиком. Чадили жаровни, тяжело пахло пригоревшим пальмовым маслом.

Пройдя лагерь, они неожиданно оказались на крошечной, залитой солнцем, окруженной кустами поляне, где стояли две палатки — маленькая и большая.

Возле большой на расстеленном брезенте играли в карты четверо белых. Пятнистые кепи с длинными козырьками и над-затыльниками надежно укрывали от солнечных лучей их лица и шеи.

Около маленькой палатки, на сколоченном из стволов молодых деревьев столе попискивала рация, и над ней колдовал черный радист в наушниках, в полной боевой форме.