Наемница из клана Прайд

Вскоре нам с Райвеном пришлось практически поселиться в межпространстве. Чем меньше дней оставалось до дня Сопряжения, тем больше времени он проводил в штабе, впрочем, как и многие другие члены оппозиции, которые играли ключевые роли в плане по смещению Кларэля. Я же ключевой роли не играла — жизнь Ады и Саймона безусловно важна, но не важнее, чем жизнь Винкеля или свержение Кларэля с престола. Но даже мне со своей «не ключевой ролью» не всегда удавалось выспаться.

Помимо ежедневного изучения григьярского языка, способностей архидемонов и нечисти, занятий в тренировочном зале с Райвеном и андроидами и штудирования схемы дворца Власти, я присутствовала на всех собраниях оппозиции, которые в последнее время проходили довольно часто. Райвен хотел, чтобы я знала мельчайшие детали и нюансы смертоубийственного плана. Если в намеченный день все пойдет не так, как задумано, то эти детали помогут мне быстрее сориентироваться и подстроиться под ситуацию.

 В общем, к концу месяца я знала не только основной план и несколько его вариаций на случай непредвиденных обстоятельств, но также успела познакомиться со всеми членами оппозиции. Причем плохие отношения у меня, как ни странно, сложились только с Кайлой. Другие же приняли меня вполне нейтрально, а некоторые даже радушно. Видимо, уже привыкли к Аксэ’ду, так что новый краймер удивления не вызвал. Моя магия ценна, я в оппозиции добровольно, неприятностей не доставляю, куда не просят — не лезу в разговоры сильнейших мира сего не встреваю, так что никаких проблем. Единственный, кто заострил внимание на моей расе, был младший советник Кларэля, он же «смертник» в предстоящей операции — живая бомба, которую создаст кай-таши. (Кстати, саарга все-таки смог вернуть руннику былой вид, то есть возродил его тело посредством кровавого ритуала.)

— Не думал, что продажные краймеры работают задаром, — с отчетливыми нотками недоверия произнес советник, наткнувшись на меня в общей комнате отдыха, где я изучала дворцовый этикет после очередного собрания. Саарга меня затерроризировал с этим этикетом! Пришлось учить его так, чтоб от зубов отскакивало.

Взглянув на высшего демона, облаченного в форму имперского служащего, я саркастично отозвалась:

— Не думала, что наделенные властью демоны, пожирающие людскую плоть, готовы пожертвовать собой ради будущего империи и сохранения человеческой расы. — Я развела руками. — Жизнь полна сюрпризов! Не так ли, господин советник?

Демон хмыкнул.

— Решение пожертвовать своей жизнью на благо общества мне далось легко. — Он закатал рукав черно-красного пиджака и оголил правую руку, покрытую наростами в виде кровоточащей черной чешуи. Я уже видела подобное раньше… на теле Оливии, той проклятой девочки в клинике Святой Иоланы.

— Родовое проклятье? — смекнула я. — Шестая стадия?

— Неизлечимое проклятье, — добавил советник. — У моих детей такое же, но пока в первой стадии. Наследственное… Не знал, что это дерьмо передается по наследству.

Да уж, печально.

— Сочувствую.

— А ты умеешь? — удивился советник. — Сочувствовать?

— Представьте себе, — язвительные нотки скрыть не удалось. — Чувства у меня есть. И мечты есть. И желания. И даже страхи имеются. Но я не работаю на оппозицию, как вы сказали. Я здесь, потому что пытаюсь наладить свою жизнь и в кои-то веки начать делать что-то правильное.

Советник, поразмыслив над моими словами, кивнул, давая понять, что верит. Выглядел он лет на девятьсот, а то и больше. Седые волосы, пепельная борода, морщины по всему лицу, глаза мутные и неясные. Но на самом деле советнику и трехсот лет нет. Просто проклятие усиленно отнимает его годы жизни.

— Ну а вы? — поинтересовалась у него. — Почему предали Кларэля?

Младшего советника завербовали три с половиной года назад. Это все, что мне известно.

Я не надеялась на ответ, не все в оппозиции были готовы рассказывать о своем прошлом открыто (мне по крайней мере), однако советник скрывать не стал:

— Когда у моих детей выявили проклятие, — поведал он свою историю, — я обратился к Кларэлю за помощью… в то время я был ему еще предан… но он сказал, что «паршивых овец в стае не держат», и посоветовал мне поскорее избавиться от детей, чтобы они «не портили генофонд расы». Через полгода бесполезных обследований в больницах и клиниках по всему миру, разговоров с магами, шаманами, лекарями и прочими шарлатанами, я пришел к Райвену. Он купировал проклятие у детей, но лишь после того, как я отрекся от Кларэля и примкнул к оппозиции.

 — Вы об этом не жалеете?

— А о чем мне жалеть? — безразлично вопросил советник — Еще полгода, и я покойник в любом случае — проклятие меня убьет. А так я хоть умру в сражении, спасая этот мир и всех, кто мне дорог, а не бессмысленно подохну на больничной койке.

Понимаю… и уважаю его решение.