Наездница грифона

Когда все обрезки кончились, Аумерил с сожалением следил за улетающими грифонами, пока вся их яростная яркость не исчезла в небе. Когда он вернулся назад в комнату, лицо его еще полнилось светом.

«Спасибо», прошептал он. «Такой роскошный подарок…»

Он снял перчатку и казалось, что хочет предложить мне руку, лишь в последний момент осознав, что могу ее не взять. Вместо этого он протянул перчатку. Нерешительно, с неуклюжей формальностью, он сказал:

«Я хотел бы называть вас другом, леди, если б не знал, что это вам неприятно. Но я все еще останусь здесь вашим другом, насколько смогу.»

Он стесненно поклонился, его придворная грация исчезла, и ушел. Я не слишком поверила в его предложение дружбы и все же странным образом не нашла это неприятным.

* * *

Сегодня я увидела, как далекие горы потемнели под большими стаями птиц. А вечером небо затянуло дымом. Дикие грифоны не прилетели, когда я посвистела, даже Ракхил. Он не был приручен, я никогда не хотела его приручать.

* * *

Прошлой ночью мои сны полнились криками, грохотом и скачками лошадей. Сегодня утром вместо Эррана с завтраком на подносе в мою дверь раздался торопливый стук и звук ключа. Я села в постели, натянув одеяло до плеч, когда в комнату ввалился Аумерил. Он смотрелся диким и взъерошенным, он задыхался и на виске его синел кровоподтек.

«Леди…», сказал он, и схватился за стул в поисках поддержки. «Ночью пришло сообщение. Под Стелластом на равнине произошла бита. Ваш король победил. Все кончено.»

Я обрадовалась, услышав его новость, но я ждала другого.

«Сядьте, мой лорд», сказала я. «Вы ранены? Что случилось?»

Он осел на стул и поддержал голову одной рукой.

«Ваши люди маршируют сюда в горы», сказал он. «Услышав это, солдаты сбежали. Я пытался их остановить…» Он потрогал синяк и вздрогнул.

«Вы остались», сказала я.

В нем оказалась большая стойкость, чем я ожидала. Он поднял голову.

«Гарнил сказал, что придет.»

Он говорил обороняясь, и я чувствовала, что по-настоящему он в это не верит. Через секунду, он сказал мне тихим голосом:

«Посланец передал, что Гарнил едет в столицу, чтобы принять участие в мирных переговорах. Но… наверное, он ошибся.» И снова оборонительным тоном: «Гарнил не нарушает данного слова.»

* * *

Лорд Аумерил оставил дверь открытой и я свободна в цитадели. По правде, я свободна даже уйти, но здесь не осталось лошадей, а прошлой ночью выпал снег. И все еще сильно снежит.

Аумерил и я вместе поели в кухне. Запасов здесь достаточно, чтобы двоим кормиться месяцами.

Никто не пришел.

* * *

Аумерил едва разговаривает. И выглядит больным. Я думаю, он не спит. Сегодня четвертый день после битвы, и он больше не может верить, что Гарнил сдержит слово.

После того, как я сегодня начала записи, я спустилась в кухню, чтобы приготовить обед. Я не повар, но могу бросить в кастрюлю солонину и бобы, а Аумерил не жалуется.

Когда кастрюля забулькала на огне, я вернулась в свою комнату. Поначалу я не заметила Аумерила, пока ветер со стуком не открыл балконную дверь, впустив в комнату вихрь снега. Тогда я поняла, что он стоит на балконе.

Я вышла вслед за ним. Снег кусал лицо и глаза. Он стоял, вцепившись в парапет, наклонившись вниз, глядя прямо в кипящий снег. Я схватила его руку.

«Что вы делаете?»

Он отпрянул от меня. Секунду мне казалось, что он хочет перепрыгнуть, я не смогла бы остановить его. Но он отшатнулся и опустился на колени.

«Я не могу!» Он всхлипывал. «Это единственный способ — мне некуда идти, а Гарнил не пришел — но я не могу…»

Я подняла его на ноги и завела его внутрь. Он стоял, дрожа, вельветовый халат намок от тающего снега, с волос текло. Я достала с пояса кинжал, что носила с тех пор, как пришло известие о битве.

«Хотите, чтобы я помогла вам?», сказала я.

Его глаза расширились.

«Нет… о, нет. Пожалуйста, не надо…»

Когда я сунула кинжал в ножны, он снова начал плакать.

Я сняла его халат и уложила на мою постель. Он сейчас спит здесь, слегка хныча, как от дурных снов.

* * *

Над горами я вижу всадников грифонов. Наземные части будут здесь завтра или послезавтра. Когда они придут, то станут спрашивать Аумерила, и он ответит им то, что знает, так же, как и я. И с тех пор он станет носить имя предатели в дополнение к имени труса.

И все же человек, который предал его, который предал бы и меня, если б я ему доверилась, ходит на свободе. И когда война закончится и подпишут мирные договоры, то обеими сторонами он без сомнения будет назван героем.

Здесь заканчивается отчет капитана крыла Хелейи из второго эскадрона наездников грифонов Робардики, как и заканчивается мое заключение. Когда я его начала, мне казалось, я могу распознать признаки чести. Может ли кто-нибудь, можете ли вы, капитан эскадрона Джаннис, сказать мне, как они выглядят сейчас?

Конец.