Нагие намерения

— Как пожелаете.

— Ну, что, мы его отпустим? — спросил Шургин у Дианы. — Надо бы, конечно, настучать на него… послу. Но возиться не хочется.

— Тем, что он вас спас, — торжественно произнесла Диана, — он искупил свое преступление.

— Преступление? — удивился Мэл. — Я не делал преступлений на территории вашей страны. Я законопослушный гражданин.

— С чем я тебя и поздравляю, — с чувством сказал Алекс. Повернулся к Диане с Шургиным, потряс перед ними открыткой и неожиданно добавил: — А я понял, в чем тут дело. Все так просто, что даже неинтересно.

Оба они мгновенно потеряли интерес к Мэлу Куперу и вытянулись в струнку.

— Ты расшифровал послание?! — не поверила Диана. — Ты?!

— Алекс Душкин не глуп, — важно сказал тот. — Алекс Душкин может такое, что не снилось никаким академикам. Если отбросить от Мастроянни эту непонятную половину и вытащить из списка фильмов все цифры, которые фигурируют в названиях, то их будет ровно семь штук. Семь!

— Номер телефона, — подхватил Шургин.

— Только я не знаю, в каком порядке нужно эти цифры расположить…

— Все головы артистов пронумерованы, — поспешно подсказала Диана.

— Это тоже наши родственники? — с любопытством спросил Купер, издали разглядывая фотографии актеров. — С ними нужно делиться?

— Вот что, Мэл, — с лучезарной улыбкой повернулась к нему Диана. — Я была ужасно рада с вами познакомиться, но теперь вам пора.

— Ты его отпустишь… вот так? — на всякий случай переспросил Шургин. — А ведь это наверняка он разгромил квартиру тети Любы в Тихорецке, больше некому. Не твой же муж, в самом деле.

— А что я могу с ним сделать? — прошипела она в ответ. — Пусть катится, у нас слишком много дел, чтобы устраивать его судьбу.

— Моя судьба в моих руках, — сообщил тот, услышав ее слова.

— Может, у вас и билет на самолет есть? — ласково спросил Алекс.

— Воздушное сообщение между Соединенными Штатами и Москвой налажено хорошо.

— Как приятно, — поддакнул тот. Встал и протянул руку: — Спасибо за поддержку, которую вы оказали нам в трудные минуты жизни, всего вам хорошего.

— Я могу идти? — спросил Мэл, комкая в руках парик. Со своей собственной прической и в женском костюме он выглядел, как актер, только что вошедший в гримерку.

— Скатертью, как говорят у нас в России, дорога! — пожелал Алекс.

Американец, пятясь, выбрался в проход, развернулся и, часто оглядываясь, пошел к двери.

— Может быть, нужно было взять у него адрес? — вслух подумал Шургин. — А впрочем… Не в гости же к нему ехать. Вы ведь не станете родниться с Мэлом? — уточнил он у Дианы.

Но та его не слушала. Она целиком и полностью сосредоточилась на Алексе и его манипуляциях. Будущий пластиковый король достал из барсетки маленький блокнот и приступил к делу.

— Сначала Мастроянни, — прокомментировал он. — Из знаменитых «Восьми с половиной недель» берем восьмерку.

Он выписал цифру, которая получилась большой и жирной — так сильно он нажимал на лист. От волнения, безусловно.

— Больше в списке у Марчелло нет фильмов, в названии которых встречаются цифры.

— Следующий у нас Семен Морозов, — подсказала Диана. Посмотрела на обороте и воскликнула: — У него целых три фильма!

— Диктуй, — попросил Алекс и нацелил ручку на свой листок.

— «Семь нянек», — прочитала Диана. Он нарисовал разлапистую семерку. — «Семь невест ефрейтора Збруева», — появилась еще одна семерка. — И «Три дня в Москве».

Алекс вывел тройку и с удовлетворением оглядел свою работу.

— Супер! — сказал он. — Я чувствую себя орлом. Перейдем к Кустинской.

— «Первое испытание» считается? — спросила Диана.

Алекс кивнул и записал цифру «один».

— Я считал, — признался он.

— Это называется подгонкой фактов под теорию, — проворчал Шургин. — От «Восьми с половиной» вы отбросили кусок, слово «первый» решили считать единицей… Ерунда какая-то.

— Ничего не ерунда, — рассердился Алекс. — Еще никогда мои теории меня не подводили. Диктуй, Диана.

— «А три плюс два» это три и два? — спросила она.

— Я полагаю, так. — Он удовлетворенно полюбовался своей работой.

— И что у нас получилось? — спросила Диана.

— 877-31-32, — зачитал Алекс.-Если это действительно номер телефона, то я получаю право на поцелуй. Настоящий! — предупредил он, постучав себя пальцем по губам.

Шургин рассмеялся:

— Бери трубку, звони. Ромео…

— Нет, — возразила Диана, остановив руку Алекса на пути к барсетке. — Звонить буду я. Если мы дошли до финиша, это моя обязанность. Денис наверняка предупредил, что позвонит женщина, а уж никак не бас.

Польщенный Алекс отступил. Диана назвала его тенор басом. Приятно. Тем временем она достала собственный мобильный и набрала комбинацию цифр с листочка, который лежал на столе поверх головы Мастроянни. От Марчелло осталась только сексапильная улыбка — прямо как у Чеширского кота.

Несколько долгих гудков, щелчок, и тоненький девичий голосок шелестит в трубку:

— Алло!

— Здравствуйте, — стараясь говорить спокойно, чтобы не вспугнуть собеседницу, откликается Диана. — Меня зовут Диана. Я по поручению Дениса Звенигородского.