Наглец из магической академии

На первый взгляд ничего не изменилось: студенты бегали по коридорам, шли занятия, преподаватели читали лекции. Но в воздухе ощущался дух перемен.

В галереях академии обсуждали выпустят ли всех из Грани. Несмотря на поддержку полукровок, общество еще боялось их.

Мне захотелось сделать что-то для своих побратимов. Что-то значимое, чтобы расположить общественность.

Именно сейчас предложение Рэфа выступить с открытым заявлением и признаться, что я полукровка было бы очень кстати. Я несколько дней думала над этим, просчитывая все риски.

Из-за этого я была настолько рассеяна, что совершенно не следила за занятиями. Сегодняшнюю пару вел профессор ментальных защит. Уткнувшись в окно, я смотрела на черные тучу, которые вот-вот должна была разразиться ледяным дождем.

– Госпожа Грияр, – окликнул меня Руэрти.

Я вздрогнула от звука своего имени. Осмотрелась и с досадой поняла, что занятие подошло к концу, в аудитории остались только я и профессор.

– Простите, профессор. Я задумалась, – поднялась с места и сложила свои вещи в сумку.

– Вы так и не предоставили документы для архива, госпожа Грияр.

Я обошла секретер и поравнялась с ним.

– Я не могу вам их предоставить. У меня их нет, – и набравшись храбрости, я сказала ему прямо: – Я – полукровка. И все мои бумаги не действительны.

Руэрти даже усом не повел, будто я повседневной вещь поделилась, а не призналась в махинациях с документами. Из рассказов Гая помнила, что профессор лояльно относиться к таким, как я.

– Я знаю, – ответил спокойным голосом, – Практически с первой нашей встречи.

– Как вам удалось? – удивилась я. – Вы, наверное, из тех менталистов, что видят полукровок за версту?

Вспомнила профессора из клиники, с которым познакомил меня Матиас. Ему хватило одного взгляда, чтобы понять кто я.

– Нет. По фотокарточке.

Он обернулся к своему столу и из блокнота извлек потертую черно-белую фотографию. На ней была изображенная я! Отличия были совершенно незначительны. У девушки на изображении была родинка на щеке и другая форма губ.

– Что это за магия? Волшебная фотография? Вы так всех полукровок определяете?

Профессор рассмеялся.

– Нет. Только тебя. Это – Эржина Руэрти – моя мать, – уставилась, пытаясь понять, что он имеет в виду, – Нам давно нужно было поговорить, но я надеялся сначала встретиться с твоей матерью. Ждал, когда Грань откроют и всех выпустят. Но раз ты сама призналась, не вижу смысла скрывать от тебя правды. Я твой отец, Дэй.

– Как отец? – оторопев, таращилась на него, – Мой отец отказался от меня и бросил нас с матерью. Он мерзавец, а вы… Вы не можете быть им. Вы не такой.

– Я был на стажировке в Вермундауне, когда познакомился с Розой. Она была целеустремленной и помешанной на драковетереналогии студенткой, а я аспирантом, который в нее по уши влюбился. Мне пришло здорово постараться, чтобы добиться ее расположения. Но в день, когда она ответила на мои чувства, я стал самым счастливым на свете. Мы провели вместе год, а потом моя стажировка закончилась, я вернулся в Джимингейл. Роза должна была закончить обучение и приехать ко мне. Мы переписывались, но с каждым разом ее письма приходили все реже, а в один прекрасный день, она попросила меня больше не писать ей. Сказала, что ее влюбленность прошла, и она нашла другого человека. Когда я приехал в Вермундаун, чтобы все выяснить, то не нашел ее. Она пропала из академии, а ее родные сказали, что она сбежала с каким-то парнем. Я был раздавлен ее предательством, мне ничего не осталось, и я вернулся в Джимингейл. Я не знал, что она была беременна, и ушла вместе с тобой в Грань.

Я смотрела на профессора, пытаясь понять: где ложь, а где правда. Родственники матери хотели, чтобы она оставила меня в Грани. Но не думала, что с их подачи был обманут мой отец.

Слова Руэрти вызывали слишком много вопросов.

– Моя мама никогда бы не написала бы подобного письма…

Преподаватель засуетился, открыл в свой ридикюль, который стоял возле стола, и достал из него пожелтевший конверт. Он протянул его мне.

– Я храню его долгие годы. Прочти.

В его взгляде была мольба, но я не готова была принять человека, которого всю жизнь считала негодяем.

Звонок спас меня от неловкого разговора. Началось следующее занятие. В аудиторию стали входить студенты.

– Мне нужно идти. Я должна обо всем подумать.

Выскочила в коридор, лишь потом заметив, что в руках остался старый пожелтевший конверт.

Побрела по коридору в раздевалку. В последнюю неделю погода испортилась. Помимо проливных дождей, стремительно холодало.

Взяла пальто, набросила его на плечи и вышла на улицу. У выхода из учебного корпуса меня ждал Гай. Это было неожиданно, ведь мы договаривались встретиться только после занятий.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я.

— Решил тебя увидеть.

— Скучал?

Он изобразил задумчивый вид и через мгновение ответил с теплой улыбкой.

— Совсем немного. Предлагаю прогулять занятия. Как тебе идея?

В любой другой день я бы запротестовала, учеба важна для меня. Но после признания Руэрти меньше всего хотелось находиться в стенах академии.

— Мне нравится ход твоих мыслей.