Андрей Троицкий

Награда для Иуды

Часть первая: Путешествие вокруг смерти

Пролог

В дверь с табличкой "Начальник службы безопасности страховой компании «Каменный мост» постучали. Порог переступил среднего роста плотный господин лет пятидесяти, одетый так, будто он возвращался с торжественного мероприятия или с похорон. Темный костюм, светлая рубашка и черный галстук. Лицо человека было печальным, бескровные губы поджаты, а брови нахмурены. Остановившись на пороге, человек переложил из руки в руку тощий портфель, провел ладонью по черным с проседью волосам и перевел взгляд с одного письменного стола на другой.

– Моя фамилия Караваев, – сказал человек и кашлянул в кулак, ожидая ответа.

В кабинете помимо начальника службы безопасности Николая Елисеева, уже знакомого Караваеву, находился еще один человек, представительный мужчина лет сорока. Человек развалился в кресле за письменным столом, закинул ногу на ногу и ковырялся в зубах заточенной спичкой.

– А меня зовут Олег Мальгин, – незнакомец поднялся на ноги, не протянув руки посетителю, показал пальцем на стул.

– Значит, вы мне и нужны.

– Я заместитель начальника службы безопасности страховой компании, -сказал Мальгин. – Наш разговор, надеюсь, надолго вас не задержит. Присаживайтесь. Хотите чаю?

– Спасибо. Хочу положить в этот портфель страховое возмещение.

Караваев занял предложенное место, положив на колени портфель, оглянулся назад, словно ожидал поддержки от Елисеева. Но тот, опустив голову, сосредоточено слюнявил палец, перебирая какие-то казенные бумажки.

– Тут какое-то недоразумение, – сказал посетитель. – Сегодня я должен был получить страховое возмещение. Руководитель компании сам назначил мне день и час, когда я смогу забрать деньги. Я прихожу в его приемную, но секретарь сообщает, что мое дело откладывается. Дескать, сначала я должен ответить на какие-то вопросы в службе безопасности, поговорить с Мальгиным. И вот я здесь.

– Не волнуйтесь.

– Я уже устал волноваться. Я уже отвечал на все вопросы. Мне их задавали в милиции, в прокуратуре, наконец, я несколько раз беседовал с вашим непосредственным начальником, – посетитель повернулся и показал пальцем на Елисеева, продолжавшего копаться в бумажках. – Знаете, это ни на что не похоже. Моя молодая жена погибла, я потерял дорогую яхту. Все это случилось три месяца назад, но я до сих пор околачиваю пороги вашей конторы и не могу получить и копеечной компенсаций.

– Я знаю, – кивнул Мальгин. – Послушайте…

Но Караваев не хотел слушать. Он с чувством похлопал ладонью по портфелю.

– Жизнь моей жены застрахована. Также как и яхта на случай возможного уничтожения или повреждения. Все документы я четвертый месяц ношу с собой. Смерть молодой женщины. Потеря яхты, в которую я вбухал целое состояние. Вам этого мало? Если бы я знал, что страхование жизни и имущества обернется такой бюрократической казуистикой, чистым издевательством над человеком, пережившим страшное чудовищное горе, то обратился бы в другую фирму. На пушечный выстрел не подошел бы к вашей, простите за выражение, шарашке.

– Я попросил вас успокоиться.

Но Караваев, кажется, разошелся ни на шутку.

– Я только и делаю, что хожу из кабинета в кабинет. Отвечаю на идиотские унизительные для человеческого достоинства вопросы. Я заработал гипертонию, гастрит и еще сто одну хроническую болезнь. Но конца моим мучениям не видно. Вы хотите положить меня в могилу рядом с покойной женой. И вместо компенсации в семьсот пятьдесят тысяч долларов выделить мне венок с лентой и бумажными цветами. Хотите дешево отделаться. Так?

– Не совсем.

– Ах, не совсем? – щеки Караваева налились краской, бескровные губы порозовели. – Я деловой человек, крупный бизнесмен и мне некогда заниматься ерундой. Я не желаю больше унижаться перед каждым клерком. Но если вы упорствуете… Тогда я вот что скажу: в этой стране еще существует суд, куда я и отправлюсь. Если я сегодня же не получу…

Мальгин не перебивал собеседника, постукивал кончиком ручки о столешницу он дожидался, когда Караваев выпустит пар. Действительно в последних числах мая Караваев вместе с супругой вышел на своей новенькой яхте «Оникс» в Истринского водохранилища. Погода стояла паршивая, шел дождь, с берега дул крепкий ветер. В девятом часу вечера Караваев, услышав по радио, что ожидается дальнейшее ухудшение погоды, развернул «Оникс», спустил парус, включил дизельный двигатель и взял курс к берегу. Быстро темнело, небо до самого горизонта заволокли тяжелые грозовые тучи. Караваев велел жене Зое спуститься вниз, в каюту, а сам остался в рубке.