Найди меня под облаками

Тем временем они дошли до зоопарка. Сначала Татьяна почувствовала запах животных. Потом увидела зебру! Почему о ней Кирилл Игоревич не упомянул? Только рысь. А потом Таня увидела, что это ослик. И его, скорее всего, разукрасила дочка.

Они стали ходить по вольерам и кормить питомцев. Кирилл Игоревич в этом развлечении не участвовал, но держался поблизости. Тут ему позвонили. Мужчина был вынужден отойти.

— Как ты дочка? — выпалила Таня.

— Хорошо, мамуль, — ответила Геля, но личико ее погрустнело. — А теперь, когда ты со мной, я вообще самая счастливая! — Ангелина обняла мать, и та почувствовала, как девочка опустила ей в карман сложенный в несколько раз листок. — Нужно будет избавиться, — сказала она, отстранившись.

— От чего? — прошептала Таня.

— От этого сена! Смотри, сопрело. Марти такое не будет есть. — И указала пальцем на фальшивого пони, а глазами на карман.

Неужели за девочкой так пристально следят, что прослушивают все ее разговоры? Или не за ней, а за Таней?

— А от полос не надо? Краска наверняка вредна для животного.

— Нет, она гипоаллергенная. И скоро сама сотрется. Ее и людям на волосы пшикают, чтобы на пару дней цвет изменить.

— Дочь, а у тебя есть телефон?

— Своего нет, а что?

— Надо твоему брату отправить весточку. Он наверняка переживает. Ты его, правда, не помнишь?

Глаза девочки наполнились слезами. Но в них было то, что дало Тане понимание. Ангелина обманывает Кирилла Игоревича. И по возможности им манипулирует.

— У меня в голове такой кавардак, — вздохнула Геля. — Тебя вспомнила только недавно, а ведь мама — самый близкий человек. — И она снова обняла Таню, порывисто, очень искренне.

— Девочки, вы нагулялись? — прокричал Кирилл Игоревич. Он закончил разговор и направился к ним.

— И проголодались, — ответила ему Ангелина.

— Жемчужинка, я тебя не узнаю, ты же недавно позавтракала.

— А сейчас я хочу чаю с пирожным. А Марти свежего сена. Смотри, это совсем отсырело.

— Разве?

— Да, он такое не хочет.

— Ладно, и Мартину принесем лакомство.

Геля, припрыгивая, подбежала к капитану Джеку и взяла его за руку. Он тут же расплылся в улыбке.

Вчера Таня боялась, что старик использует девочку сексуально. Поэтому и удерживает у себя. Но, понаблюдав, поняла, что ничего такого нет. Кирилл Игоревич маниакально привязан к Ангелине, он контролирует ее во всем, хочет владеть ею безраздельно, но не как грязный папочка. Хоть это радует. Ее дочку не превратили в секс-рабыню, уже хорошо. Она по-прежнему чиста, но уже не наивна. От той витающей в облаках Ангелины мало что осталось. И это Таня не то чтобы видела, скорее, чувствовала.

Они зашли в дом. Попили чаю с пирожными. После чего Гелю увели, чтобы она спокойно позанималась. Мать же ее отправили к себе, то есть в цокольный этаж, отдыхать (будто она устала!). Спорить Таня не стала. И сделала вид, что не заметила, как автоматически заблокировалась за ней дверь, разделяющая коридор и спа-зону.

Она зашла в комнату, легла на кровать и стала шарить взглядом по стенам и потолку. Увидела огонек противопожарной сигнализации, но в ней могла быть и камера. Она встала, прошла в санузел и стала наполнять ванну горячей водой. Хотелось нагнать побольше пара. Как только он заполнил пространство, Татьяна достала из кармана записку. Развернув ее, стала читать.

«Дорогая мамочка, я так рада тебя видеть! Знала бы ты, сколько мне пришлось приложить усилий, чтобы капитан Джек разыскал тебя и привез!

Сразу хочу сказать, он не сделал мне ничего дурного. И действительно, спас тонущую девочку. Я жива благодаря ему. Но я пленница, которую держат в золотой клетке. Не верь всему, что Кирилл Игоревич говорит. И будь с ним осторожна. Он безжалостен и хитер. Не доверяй Анне, она его шпионка. Будет рыться в вещах, подслушивать, подсматривать. Капитан Джек нас ни за что не отпустит, если мы не придумаем, как сбежать.

Я все помню!

И всех…

Просто вынуждена играть.

Люблю тебя. И еще напишу!»

Татьяна порвала записку и бросила обрывки в унитаз, смыла. Сделала, как велела дочка, избавилась от записки.

Выключив воду, вышла из ванной. Если за ней подглядывают через скрытую камеру, лучше помыться. Но не в кипятке же. Сварится еще, как рак!

Через десять минут Таня забралась-таки в ванну. Добавила в нее пену, соли набросала. Откинув голову на надувную подушку, она разрешила себе вспомнить об Иване. Что он подумал, приехав за ней и не найдя ее в отеле? Она бы на его месте сделала один вывод: сбежала. Не обязательно с кем-то. Просто передумала строить с ним отношения, а сказать об этом не решилась. Он ведь почти не знал ее! И уж тем более не был в курсе их семейной драмы. Естественно, он обиделся. А то и разозлился на нее. И чтобы успокоиться, закрутил роман с другой. Долго ли?… Красивый, умный, богатый… Такого только пальцем поманить!

Тане было немного стыдно за свои мысли. Ее дочь жива, и она должна быть счастлива одним этим. Но что поделать с тем, что она впервые в жизни полюбила и потеряла его, своего мужчину? Невозможно не думать об этом…