Найон

– С большего. Погоди, – Аверьянов снова подключился к проверенному источнику, в ответ пришла живая картинка: вражья техника грызёт камень с одной стороны, а наши этот камень наращивают с обратной, для чего и налажен круговорот породы. – Молодцы! Это ж надо доду…

– Тс-с! – переводчик приложил палец к губам.

Ах, да, – Евгений кивнул и повеселел. Как ни порадоваться, если идиота можно нагрузить кубометрами уже проверенного материала?

За ним молча наблюдали, теряясь в догадках. Много ли в нём уцелело человеческого, не возникнет ли необходимость что-то вернуть?

Самосвал с повадками уже вернулся в команду, сменного задания никто не отменял. Но остальных интересовали подробности, на переводчика возлагали надежды, что ему удастся пролить свет на все вопросы.

– Аверьянов, иди сюда. Сядь и отдохни. Но прежде ответь на несколько вопросов.

– Интервью хочешь взять?

– Не знаю, как у вас называется простой опрос. В первую очередь, но честно, ответь: как ты себя чувствуешь?

– Нормально.

– Да пойми же ты, наконец!

– На Доску Почёта хотите мой портрет? Я не против. Что-то ещё я не назвал?

Переводчик ударил в ладоши, призвал в свидетели всех, кто рядом.

– Вы только посмотрите на него! Твердолобый или прикидываешься? Тебя русским языком спрашивают…

– Да нормально всё, точно!

– Хочется матом завернуть.

– Умеешь?

– Твой язык однажды подведёт тебя под гильотину. Ты представляешь, что за всю историю ты первый, кто подвергся эксперименту и прошёл его? Ещё не время его проводить, откладывали на следующие двадцать или двадцать пять лет.

– И что? Время не ждёт. Вы бы радовались, что опередили сроки.

Йети психанул и удалился на сотню шагов, чтобы не слышали его упражнения в глубоком познании смыслов.

– Ф-фу-у-у, – Сынок помассировал лоб, собрался с мыслями. – Аверьянов, ты сумасшедший?

– Есть немного.

– Помолчи. С нас теперь не слезут, пока мы не представим полную картину изменений в тебе. Высушат, как арбуз… арбуз у вас растёт? Хорошо. Только молчи и слушай. До этого наезда, твоё тело имело одни показания. После – ни одного из тех данных не сохранилось, тебя могут даже обвинить, что родился не у нас.

Евгений запустил клешню на затылок. Жизнь подкинула новую задачу.

– Меня могут депортировать с планеты?

– Если узнают. У них на руках появятся факты, что органы частично позаимствованы у обитателей Марса и Венеры. И тебе скоро предстоит побывать на одной из них.

– Всю жизнь мечтал!

– Нос не задирай.

Аверьянов рухнул на площадку, лицом почти упёрся в грунт.

К нему бросились на помощь. Свой промах поняли после его слов:

– Мой нос ниже твоих подошв.

– Ты дурак. И Дурак – с большой буквы.

– Все так говорят. Так дайте мне удостоверение, чтобы другие не мучились.

В небесах что-то громыхнуло. Сынок поднял голову к источнику.

– Не серди Создателя. Мы устали от твоих выходок, и у Него терпение лопнуло.

Аверьянов с минутку помолчал, прислушиваясь.

– Твои выводы ошибочны. Создатель ждёт, что я ещё выдам. А когда у Него терпение лопнет, я тебе скажу. Это я буду знать точно. И не из газет. Кстати, – но мысль ему продолжить не удалось, неподалёку в стене образовался выход, из него высыпало человек десять. – Комиссию назначили, с чего бы?

Переводчик подобрался, стал приводить себя в порядок, как могут сделать замечание.

– К тебе, между прочим.

– Вижу. А что ж с пустыми руками? Надо стол накрывать, – есть тут где поблизости столовка?

Не стал сынишка связываться с болтуном. Решил озадачить:

– Знаешь, что наше Солнце меньше луны? А все измеряют плафон.

– Догадывался: что-то в их расчётах не чисто. Плафон, говоришь? При случае, побываю.

Члены комиссии остановились в трёх шагах от экспериментатора. Первым делом, пересчитали конечности, пальцы и так, по мелочам.

– Какие жалобы? – Старший обошёл вокруг, прикоснулся к одежде. – Теперь тебе это не сносить, сколько жить осталось.

– Зубов маловато оставили.

– Сколько было, столько и есть. Что-то ещё?

– А можно рюкзак пропустить через машину вашу? Устал их латать.

Один из членов комиссии направился к рюкзаку, подхватил и понёс к самосвалам.

Аверьянов сообразил, что Золотая Рыбка заглянула сегодня к нему, опустил глаза на обувь.

– И ботиночки покрепче. Можно другого фасона. Помягче и полегче, можно?

– Конечно. У тебя осталось одно желание.

Понял Евгений, как опростоволосился. Два желания сгорело, это не честно:

– Надо предупреждать, что было три желания.

– Сказки читал? Вот ничего не изменилось. Три желания – классический вариант.

– А четыре?

Комиссия немного расстроилась от такой наглости. Чиновники взялись за руки и отошли в сторонку, для совещания. По всей видимости, были ошеломлены хорошей погодой, да и сменное задание удастся выполнить самосвалам.