Найти и вылечить рак. Истории о том, как это сделать

Красно-желтое небо, прохладный ветерок обнимает меня. Я стою в поле, а передо мной – девочка в платье. Я знаю эту девочку. Она стоит и смотрит куда-то вдаль, за ее спиной – огромное поле красных цветов. Нас разделяет грунтовая дорога. Я хочу подойти к девочке поближе, но не могу. Кричу:

– Я же тебе говорила, что ты спасаешь намного больше людей, чем обычный врач. Я работаю каждый день и уверена, что у меня не столько спасенных душ…

Она улыбается. Молчит. Я очень хочу услышать ее, но она молчит. Она умела слушать. Она умела ждать.

– А за моей спиной – мое поле?

Ее улыбка стала еще шире.

– Я поняла. Ладно, тогда дай гляну, у кого поле шире и больше! – Я оборачиваюсь. Но все выключается. И я слышу ее леденящий голос: «Рано».

Я просыпаюсь. Вскакиваю с кровати, бегу закрывать окно. Щелк. Прохладный ветерок уже не может попасть в комнату. Я понимаю, что это был наш последний диалог.

Глава 1

Волки набили рак почки

Эта история случилась со мной в период благотворительных осмотров. Я была молодым онкологом, который еще не нашел ту самую «уникальную» клинику. Надежда таяла с каждым месяцем рутинной работы в поликлиниках и частных центрах. И там и там работать не давали. И если в первом случае мне постоянно делали намеки, что не надо прописывать по-настоящему действующие лекарства (как сказал один главврач: «Рак не лечится, так зачем ты его лечишь? Они хотят эти лекарства по льготе, а льгот на эти лекарства нет!»), то во втором случае требовали не только «сверхпередового» лечения, но и бесполезной диагностики: сдать кровь на рак, пройти МРТ всего тела, сдать генетику на рак и прочее.

А знания специалиста (в том числе и врача) должны работать ежедневно. Если у него нет практики с пациентами, то он уже и не клиницист. Работать мне хотелось и головой, и сердцем, поэтому я писала в различные клиники, фонды, АНО, НКО и много еще куда, чтобы мне разрешили приехать и провести благотворительный прием. Порой приемы были бесплатными для пациентов, порой нет, но за достаточно скромные деньги, так что хватало денег на еду, гостиницу и билет, чаще всего в один конец.

И вот однажды я вела прием в частном центре одного маленького города. Вырученные деньги пошли на билет домой и в краеведческий музей, в который я, увы, так и не успела.

Сотрудники клиники постарались очень хорошо. Пациенты были записаны, приходили ко времени. У большинства людей были крайне запущенные стадии, и они приходили с надеждой, поэтому их медицинские документы были в порядке. Не все случаи были безнадежны, кому-то удалось продлить жизнь, кому-то нет. И вот после двенадцатичасового рабочего дня я сняла с себя халат и решила перед отъездом посетить музей.

Одним из организаторов моих встреч с пациентами была регистратор Алиса. Красивая, высокая, стройная, голубоглазая брюнетка. Белая блуза, черная юбка-карандаш, высокий каблук. Такую красотку увидишь – будешь просто так в клинику приходить.

Она открыла дверь в кабинет, встала у проема и говорит:

– Анна Андреевна, к вам еще один пациент записался. Но дело в том, что у них сломалась машина и они приедут только через полчаса.

– Алиса, я хочу в музей и домой.

– Анна Андреевна, если вы его не дождетесь, то он сам вас найдет. Это наш местный вор в законе.

– Тем более. Пусть ищет меня. Он ваш авторитет, не мой.

Я улыбнулась, так как такие «важные люди» меня давно уже не пугают.

Если верить всем желающим попасть в твой кабинет не по записи, это обязательно либо друг главного врача, либо родственник губернатора, а может, и правая рука президента.

Алиса побледнела. Она подошла ко мне, взяла меня за руку и сказала:

– Анна Андреевна, он нас убьет. Мы думали, что у вас осмотр до 21:00 будет. А у нас получилось до 20:00.

– Я успею на автобус домой?

– Я вас отвезу до автовокзала сама.

Сраженная искренностью Алисы, я осталась ждать своего последнего пациента, а чтобы не терять времени даром, начала читать про местный краеведческий музей.