Найти клад… и перепрятать (СИ)

Привязав мулов на длинном поводе в условленном месте, прямиком направились к ущелью. Уже на подходе к началу моей тропинки завязали Прату глаза, чему, как мне показалось, он только обрадовался. Парня заметно потряхивало, что я ощущал своими плечами, на которые Прат положил свои огромные ладони. Вот так я его и вел за собой, а уже следом за ним шли Ник и Киррэт.

Поначалу Прат отпинал и оттоптал мне все пятки своими ботинками изрядных размеров, но через некоторое время кузнец научился шагать, ставя свои ноги на ширине своих совсем не узких плеч. Через каждые полсотни шагов он меня спрашивал сиплым шепотом:

— Мы уже в ущелье?.. А долго нам еще идти?.. А тебе самому не страшно?.. А как ты находишь дорогу?.. А здесь есть где облегчиться, а то я боюсь, что скоро штаны испачкаю?..

Наконец страдания Прата закончились и мы остановились возле скалы в том самом месте, где спустились несколько дней назад. Прат снял повязку и начал испуганно осматриваться.

— Здесь точно безопасно?

— Если будешь стоять на месте, то да, — усмехнулся я. — А если тебя потянет побродить вокруг, то можешь и зацепить какую-нибудь гадость.

— А можно мне здесь сделать пи-пи и ка-ка, а то я не хотел бы на скале это сделать в штаны?

— Можно, но через неделю в этом самом месте появятся дамы. Я вас всех лучше отведу в сторонку. В этом лабиринте есть тупичок как раз для этих целей.

Прат стал нашим спасением — Киррэту и парню на скале пришлось выполнить такой огромный объем работы, что я даже не представляю, сколько бы Умнику пришлось висеть на стенке, если бы он был один. Организовать веревочный мостик на скальной стене длиной в четыре сотни метров — это была еще та задача! На скале в некоторых местах были небольшие карнизы, что позволяло обходиться лишь натягиванием веревки для рук, но большую часть пути пришлось обеспечивать двумя веревками. По одной веревке надо было передвигаться, скользя по ней подошвами приставными шагами, лицом уткнувшись в скалу, а за вторую надо было держаться руками.

Хорошо, что Киррэт был довольно опытным скалолазом и заранее велел нам основательно перебинтовать колени, а также надеть на руки очень прочные кожаные перчатки. Как оказалось такой способ передвижения предполагал частый контакт костяшек пальцев и коленей с неровным камнем, что было чревато серьезными травмами. И это не говоря о тех случаях, когда ты ногой соскальзывал с нижней веревки — в этом случае колено можно было стесать о скалу до кости.

Движение по такому веревочному мостику не составляло проблем для физически сильного человека, двигательные способности которого не парализует страх высоты. Нас очень беспокоил вопрос — как поведет себя на скале баба Тома? Станет паниковать — ее придется транспортировать чуть ли не как мешок с овощами! Если бы нам не надо было каждые несколько метров перецеплять по две страховки, то мы бы женщину подвесили на них и просто протащили бы по веревке. Но веревки пропущены через костыли или петли, когда костыли приходилось вбивать выше линии веревки, и на каждом таком месте надо было поочередно перецеплять страховочные крюки. Для того, чтобы проделать такое со взрослой женщиной, потерявшей над собой контроль и висящей неподвижным кулем на этих самых страховках, Киррэту и Прату потребуется мобилизовать всю свою физическую силу. Опять меня порадовало, что с нами пошел сын кузнеца. Оставалось только надеяться, что наши страхи окажутся совершенно беспочвенными и баба Тома покажет себя на скале молодчиной.

Пока же мы с Ником просто телепались по веревкам за мужчинами, мастерящими мостик. Большую часть работы выполнял Прат, уверенно заколачивая в скальные трещины костыль за костылем, а на долю Киррэта приходилась работа, заключающаяся в вязании узлов на веревках. Но иногда и Киррэт брался за молоток, давая отдых Прату. Киррэт не зря носил прозвище Умник, поскольку мастерить мостик мы закончили как раз вечером, когда уже вовсю темнело. Если бы не столь ранний подъем и хороший отдых накануне, мы бы могли зависнуть в темноте на высокой скале. А если бы не Прат, то Киррэту этот мостик пришлось бы сооружать дня три, возвращаясь на ночевку в середину ущелья.

Ввалившись в уже знакомый нам домик, где мы раздобыли пистолет, устроили в нем ночёвку, а на следующее утро начали совместно решать — брать ли нам Прата с собой в наш главный лагерь или же лучше оставить его на неделю в этом месте. Прат боялся обоих вариантов, но в итоге его любопытство объединилось со страхом перед одиночеством в таком опасном месте и он вызвался идти с нами.