Найти меломана!

Товарняк был действительно оборудован. У входа, за довольно широким выступом, размещался 100-литровый кегль с холодной водой и металлический чан с краником для кипячения. С левой стороны приглашающе манило двухместное купе с раздвинутой дверью – единственное место с окном. Видимо, для сопровождающих. А далее, в два ряда вдоль глухих стен стояли клетки, и крепкий звериный дух кружил голову…

В третьей по счету, справа, на толстых лапах покачивался разбуженный тигренок.

– Маняня! – возликовала Лилька.

Подбежав, она протянула было сквозь прутья руки, но дотронуться до «маняни» не успела. Стоящую рядом клетку чуть не опрокинула разъяренная тигрица. Бэлла или Берта, а, вспомнил, – Зита! Лилькин визг потонул в громовом рыке.

Я оставил Лильку в купе, нашел в связке нужный ключ – похожий на тот, каким пользуются проводники, только помассивней, и взглядом спросил у испуганной девчонки – нести ли тигренка? Она благодарно кивнула.

У второй клетки справа я невольно остановился – меня ел взглядом желтоглазый Шер Хан. Не узнать его было невозможно: гораздо крупнее Зиты, невероятно мощный загривок. И – блеск лютой злобы в глазах: он знал, что я иду за тигренком.

Поистине, он больше походил на царя зверей, по крайней мере, в этом загоне. Именно на его рык согласным тявканьем отреагировали две облезлые гиены. Именно от его неистового прыжка поднял сонные веки лев, в пружину сжалась угольно-черная, настороженная пантера, и на одной ноте завыли волки.

А что лев? Лишь умеет гордо носить шикарную гриву – мантию короля, да кисточкой хвоста выражать, порой, свое нетерпение: типичный конституционный монарх при волке-премьере. Но энергетика тигра неописуема – он гипнотизирует как удав, он правит как лев, он восхищает как ягуар, он подавляет как гриф.

Шер-Хан словно просканировал мои мысли – и присел на задние лапы, приняв позу царя зверей. Я шутливо склонил свою голову, и он позволил подойти к клетке с тигренком. Когда я повернул ключ, то заметил, что отверстие замка в клетке у Шер Хана идентично. Ни с того, ни с сего в мыслях бряцнуло – этим же ключом при желании можно открыть здесь любую клетку!

Непонятное наваждение заставило меня пройти в самый дальний угол – там стояла пустая клеть. Ключ легко повернулся, распахнув дверцу. Естественно, – пожал я плечами, – это же не квартиры, чтоб к каждой клетке был свой ключ. Отогнав ни к месту смутные мысли, я заторопился к тигренку: небось, Лилечка уже заждалась. Кстати, что она там, в купе, скучает? Уснула, что ли?

И тут, со стороны входа, где прикреплен у выступа громадный кегль с водой, послышался то ли стон, то ли вздох. Я замер. Хотя зверье уже успокоилось, сквозь клетки зримо струилось напряжение. Вздох повторился уже громче…

Шер-Хан взглянул мне прямо в глаза – я все понял…

В симфонии экстаза в исполнении моей ненаглядной, где я знал наизусть каждую ноту и каждую паузу, – эти нежные, едва колышущие воздух вздохи-всхлипы, означали кульминацию «прелюдии». От предваряющих все поцелуев она заводилась как ненормальная. Я ли не знал ее как свои пять пальцев?

Надо было уйти как подобает льву, но в меня селилась ярость Шер Хана. Правая рука впилась в громоздкий тяжелый ключ. Ключ! В голове будто сверкнула пронзительно желтая молния, а может я вновь пересекся взглядом с желтоглазым Шер-Ханом?! Но…

С того самого момента – ничего не помню. Ни как открыл дверь в клетку Шер-Хана, ни как отпрыгнул в купе и успел защелкнуть замок…

Мою память взорвал нечеловеческий крик Лили.

О своем симпатяге водителе я вспомнил, лишь когда подписывал ведомость на материальную помощь его вдове.

* * *

Семигорск, 5 марта, 2007 г. понедельник

Он позволил себе поднять со дна души всю эту муть лишь с одной целью: ответить себе на ноющий, как застарелая мозоль, вопрос: где же в тот момент находился щелкопер с камерой? На потолке?!

И вдруг он хлопнул себя по лбу. Все стало ясно. Далекий и забытый миг из череды воспоминаний освежил его память.

До того, как Васька нашел выключатель, он заметил в центре вагона – на полу – дрожащие балки лунного света, и воздух над ними слегка серебрился.

На крыше! Окна были на крыше…

Впрочем, это уже ничего не меняло, просто любое непонимание отдает мистическим привкусом. На пользу делу это не пашет.

Итак, есть два варианта развития событий.

Первый – диск с компроматом уже у Сухова, но до выборов (осталась всего неполная неделя) – он вряд ли им воспользуется. Лишь в случае победы, когда вместе с властью Сухов обретет и сторонников, чтобы выдвинуть от Кавминводского округа в Думу своего человека, – диск тут же всплывет из небытия. Он, Кривошеев, будет раздавлен этим убийственным компроматом. После – не только править – жить не дадут. От предполагаемых мазков желтой прессы он поежился.

Второй вариант – лежит кроха диск в какой-то глухой щели, запрятанный журналистом. И вряд ли в ближайшие месяцы всплывет сам по себе.