Найти мертвеца

Миссис Моркам направилась к двери, преследуемая инспектором Умпелти. Она бросила взгляд вокруг, словно ожидая, что Паркер тоже последует за ними, но тот остался сидеть. После секундного колебания миссис Моркам вышла, оставив своего второго гостя предоставленным самому себе. Она поднималась наверх вместе с инспектором, ковыляющим сзади, бормотавшим извинения и старающимся, чтобы его башмаки производили как можно меньше шума.

Комната, в которую они вошли, располагалась на втором этаже и была обставлена как студия; в ней имелась вторая дверь — она была полуоткрыта и вела в спальню. За столом сидел маленький рыжебородый человек, который при их появлении резко повернулся к ним лицом.

— Дорогой, — сказала миссис Моркам, — это — инспектор Умпелти из уилверкомбской полиции. Он хочет узнать что-то об автомобиле.

— О, инспектор! Так что? — мистер Моркам говорил радушно, но его радушие ни шло не в какое сравнение с радушием инспектора.

— Хэлло, Брайт, дружище! — воскликнул инспектор. — А вы немного выросли, ей-богу, с тех пор, как я видел вас в последний раз, не правда ли?

Мистер Моркам поднял брови, взглянул на жену, затем разразился искренним смехом.

— Ну и дела, инспектор! — воскликнул он. — Что я тебе говорил, дорогая? Тебе не удастся обмануть нашего прекрасного британского полицейского. Со своей обычной проницательностью этот человек опознал меня! Ладно, садитесь, инспектор, выпейте, и я расскажу вам все по этому поводу.

Умпелти осторожно опустил свои громоздкие формы на стул и принял из рук Моркама стакан виски с содовой.

— Прежде всего примите мои поздравления за ваш незаурядный нюх сыщика, — весело проговорил мистер Моркам. — А я уж решил, что избавился от того парня в Селфридже, но думаю, что еще один малый, который очень быстро и ловко менял головные уборы, все-таки умудрился продолжать идти по моему следу несмотря на мой артистический камуфляж в кинотеатре. Ну ладно, а теперь, наверное, вы хотите узнать, зачем Альфреду Моркаму, рекламному агенту из Лондона понадобилось переодеваться Уильямом Брайтом, превращаясь в этого потрепанного и неприятного мастера по выбриванию тонзур. Я не порицаю вас. Конечно, вам все это покажется странноватым. Ну, итак, начнем. Вот объяснение.

Он взял со стола несколько листков бумаги и подтолкнул их к Умпелти.

— Я пишу пьесу для своей жены, — произнес он. — Вы, несомненно, уже распознали, что до своего замужества она была знаменитой Тилли Тулливер. Я раньше написал одну-две пьесы под именем Цедрик Сент-Дени… ну, это, знаете ли, в свободное от трудов время… а вот эта новая пьеса о приключениях бродячего парикмахера. Лучший способ уловить роль и местный колорит — это отправиться и заняться этим делом лично.

— Понимаю, сэр.

— Мне надо было бы рассказать об этом вам еще тогда, — сказал мистер Моркам с искренним выражением раскаяния на лице, — но честно говоря, тогда мне это не показалось столь необходимым. В сущности, я чувствовал, что все это выставляет меня несколько по-дурацки в Сити. Я предполагал взять отпуск для поправки здоровья, видите ли, а если бы мой партнер узнал, что на самом деле я совершенно здоров, то порядком бы разозлился. В любом случае у вас имеются мои показания, которые были действительно необходимы, и должен сказать, что получал истинное удовольствие, разыгрывая всех ваших людей. Я ведь делаю это довольно искусно, согласитесь. Благодаря инструктажу жены, разумеется.

— Понятно, сэр, — инспектор Умпелти сразу решил перейти к самому критическому моменту из всего этого. — Значит, ваш отчет о встрече с Полем Алексисом — правда?

— Абсолютная в каждой своей детали. Конечно, если не считать того, что на самом деле у него не было ни малейшего намерения покончить с собой. В сущности, идея провести ночь в одной из комнат меблирашки в тот момент очень соответствовала моей несколько неприглядной роли, и я по возможности старался подольше отложить этот час. Совершенная правда и то, что я выдумал для Алексиса историю своих неудач, хотя, в действительности я не брал у бедняги никаких денег. Не позволил себе зайти так далеко. Фунтовая банкнота, которой я расплатился в ту ночь, была моей собственной. Но вы почти поймали меня и привели в замешательство насчет прилива и отлива. Я просчитался полностью с этой живописной подробностью. — Он снова рассмеялся.

— Ну ладно, — проговорил инспектор. — Ну и заставили вы нас попотеть! — Он посмотрел на листки рукописи, которые держал в руках, и, насколько он мог их разобрать, достаточно подтверждали рассказ Моркама. — Жаль, что вы не доверили нам своего секрета. Мы могли бы, наверное, устроить так, чтобы ничего из этого не дошло до прессы. Однако, на будущее, если я впредь получу от вас какое-нибудь заявление, то уж будьте добры, пусть оно соответствует истине.

Он на секунду поднял голову, словно прислушиваясь к чему-то, и затем быстро проговорил:

— Я понимаю, что это заявление как раз подтвердит показания, данные вами на дознании? И вы все-таки ничего не добавите к этому?

— Ровным счетом ничего.