Найти мертвеца

— Иногда мне кажется, что я начинаю немного ослабевать, — произнес он. — Хотя по-прежнему преодолеваю препятствия и мое дыхание все такое же хорошее, как и прежде. Итак, у кого же эта пара бритв? О, вот! Может быть, они у сэра Уильяма Джонса? Нет, нет… Или у маркиза де… Нет. Погодите минутку… Это пара, которую сэр Генри Рингвуд приобрел для своего сына — молодого Рингвуда, который учился в колледже Магдалины[22]. Знаю, что не видел их около… Они были у него в 1925 году, а молодой джентльмен, окончив Университет, выехал в Британскую Восточную Африку, что в ведении министерства колоний[23]. Далее! Со временем я вспомню, милорд! Это судьба.

— Эндикотт, — сказал лорд Питер, — мне известно, что вы — удивительный человек. Вы — самый молодой человек вашего возраста из всех, кого я знаю и мне хотелось бы поближе познакомится с вашим вином.

Эндикотт с довольным видом подвинул через стол графин, упомянув при этом имя поставщика.

— Большинство из этих людей мы можем отбросить сразу, — произнес лорд Питер. — Полковник Гриме — это проблема. Бог его знает, что случилось с его снаряжением, которое он оставил во Франции, но я думаю, что кто-то там им завладел. И бритва могла возвратиться в эту страну. Он — это вероятность. Насчет майора Хартли и полковника Белфриджа надо будет проверить. Не думаю, что это будет сэр Джон Уэстлок. Он нечто вроде аккуратного зануды, и, вероятно, всегда носил бритвы с собой и лелеял их. Нужно будет нам спросить о бедняге Бэринге. Его бритву могли продать или кому-нибудь подарить. И мы должны поинтересоваться о молодом Рингвуде, хотя, вероятно, нам придется исключить и его. Потом имеется ваш главный помощник. Как вы думаете, возможно ли такое, что он продал какую-нибудь из этих бритв?

— Что вы, конечно, нет, мой друг, полагаю, что он не мог. Он говорил мне, что сохранит их для собственного употребления и для использования их в своих владениях. Видите ли, ему нравилось, что на них старое имя. Но для продажи своим клиентам у него могли иметься бритвы с его собственным именем. Видите ли, это — имеет определенную ценность только в том случае, если бизнес у вас продвигается хорошо и вы можете заказывать бритвы количествами по три дюжины, что позволяет вам ставить на них ваше собственное имя. А он начал очень хорошо с тремя дюжинами лезвий Круппа, о чем он мне рассказал, и мог поставлять их своим клиентам на равных условиях.

— Конечно. А есть какая-нибудь вероятность, что он продавал остальные подержанные?

— Этого я не могу сказать, — ответил мистер Эндикотт. — Подержанные бритвы — не самое лучшее для бизнеса, если вы, конечно, не бродячий парикмахер.

— Кто такой бродячий парикмахер?

— Ну, милорд, это парикмахеры без работы и они переходят с места на место, принимаясь за дело в качестве дополнительных рук, когда много срочной работы. Разумеется, в НАШЕЙ местности мы не сможем их много увидеть. Как правило они — не первоклассные мастера, и я не нанял бы никого, кроме первоклассного мастера для МОИХ джентльменов. Но в таком месте, как Эстборн, где много сезонной клиентуры, вы могли бы встретить их довольно часто. Может быть, стоит спросить моего последнего помощника. Он живет на Белведер-роуд, его имя Палмер. Если хотите, я черкну ему строчку.

— Не беспокойтесь, я съезжу ненадолго, повидаю его. Тут вот какое дело. Был ли кто-нибудь из упоминаемых вами клиентов человеком с неумелыми руками, который обломал свою бритву и часто отсылал ее обратно для починки?

Мистер Эндикотт хихикнул.

— А! Вот вы о чем! — воскликнул он. — Полковник Белфридж, славный полковник Белфридж! Он ужасно относился к своим бритвам и до сих пор так относится, насколько мне известно. Время от времени он говорил мне: «Честное слово, Эндикотт, я не понимаю, что вы ДЕЛАЕТЕ с моими бритвами. Их лезвия не сохраняются и неделю. Такого не было до войны». Но дело не в стали, не в войне. Полковнику всегда был одинаков. На самом деле, я думаю, он уничтожал бритву ремнем для ее правки вместо того, чтобы править ее. Знаете, он не держал слугу. Полковник принадлежит к одной из наших лучших фамилий, однако он — человек отнюдь небогатый. Наверняка очень хороший солдат.

— Один из старой школы, верно? — спросил Уимси. — Доброе, но вспыльчивое сердце. Понятно. Где, вы говорите, он сейчас живет?

— В Стамфорде, — быстро ответил мистер Эндикотт. — На последнее Рождество он прислал мне открытку. Очень любезно с его стороны, вспомнить меня. Однако мои старые клиенты по-своему очень чуткие. Им известно, что я ценю их любезные напоминания. Итак, милорд, я был чрезвычайно рад встретиться с вами, — прибавил он, когда Уимси поднялся и надел шляпу. — И я полагаю, что смог оказать вам хоть какую-то помощь. Надеюсь, вы здоровы. Выглядите вы отлично.

— Старею, — произнес лорд Питер, — Мои волосы начинают седеть на висках.

Мистер Эндикотт испустил озабоченный смешок.

— Ну, это пустяки, — поспешно заверил он своего гостя. — Многие леди считают, что седина выглядит очень изысканно. Надеюсь и верю, что вы не лысеете на макушке.

— Вот этого я не знаю. Взгляните.