Наивный мангуст

Спина Семёна сотрясалась от беззвучных рыданий. Подбежала какая-то женщина-узбечка, стала на колени перед Асмирой, почти легла на землю и стала что-то быстро повторять на узбекском языке «ла илаха илла-ллаху»… Асмира, не открывая глаз, беззвучно двигала губами, а потом прошептала:

– Я люблю Аллаха! – и сделала свой последний в этой жизни вздох. Струйка крови показалась в уголке её прекрасного рта.

– Она помолилась, – радостно закричала женщина, – Слава Аллаху, Аллах примет её. Гул одобрения пронёсся над толпой людей, которые выбежали из дома и окружили Асмиру. Подбежал узбек в белом костюме, пощупал пульс.

– О Аллах! Она умерла, я врач, – крикнул он. Раздался сдавленный крик, и женщина, очень похожая на Асмиру, упала, как подкошенная, на землю.

– Нет! Нет! Если ты есть, Бог, не забирай у меня Асмиру! – закричал Семён, подняв содранные до крови пальцы на ладонях к небу. – Забери и меня с ней! Забери! – надрывно гремел его голос.

Из нависших туч сверкнула молния, и ударил в набат раскатистый гром. Протяжно с дикой болью завыл порывистый ветер. Несколько женщин подбежали к Асмире, легко подняли её тело и понесли к машине. Хлынул ливень. Рыдающая Любовь Ивановна подбежала к стоящему на коленях, с запрокинутой в небо головой, Семёну. Струи дождя хлестали по его лицу, открытым невидящим глазам. Казалось, что дождь хочет смыть с него то страшное горе, которое порвало его душу на две части. Одна половина была с ней, любимой, и летела бестелесная с этим лёгким ветерком, который он уже никогда не поднимет на руки. А вторая, маленькая часть, чуть теплилась где-то под его раненым сердцем.

– Она должна быть похоронена до заката солнца, мы едем на кладбище. – проговорила рыдающая Любовь Ивановна и обняла Семёна за плечи. – Я за тобой пришлю, у меня в квартире тебя ждёт Амангельды. Он задержал Абдурашида.

Две промокшие женщины пытались привести в чувство мать Асмиры, она потеряла сознание и лежала на земле под дождём.

На чёрной промокшей земле, где недавно лежала Асмира, в каплях дождя блестела маленькая золотая бабочка.

Глава 9

Что является главным в жизни людей или не главным, или просто ничем? Для всех живущих на земле это относительное понятие, и всё у разных народов имеет разную цену. Но для подавляющего числа людей, есть одно общее главное и самое ценное – это их жизнь. Люди наивно думают, что они рождаются для жизни. Они заблуждаются, потому что главная цель рождения человека – это смерть. И причём не только тела, а души, земной души. Она должна умереть вместе со своими греховными желаниями и делами ещё при жизни человека. И он уже будет другим человеком духовным. Его духовная душа не умрёт, когда умрёт его плоть.

Аман бежал вслед за Семёном и был свидетелем трагической гибели Асмиры. Он схватил Абдурашида, когда тот спустился с крыши и выскочил из подъезда. Связал его и отвёл в квартиру Любови Ивановны. По горячим следам он провёл опрос убийцы с пристрастием и выяснил, что в его планах было похищение Асмиры, а затем принуждение её к замужеству. Асмира позвонила матери, так как знала, что она болеет. Мать упросила дочь встретиться, и девушка назвала адрес, где она скрывается. Абдурашиду позвонила бабушка Асмиры, услышавшая, что мать едет к внучке. Он на своей машине проследил за матерью, когда та поехала к Асмире на такси. Он схватил её, когда девушка вышла встретить мать, и потащил в машину. Асмира вырвалась и пыталась убежать.

Абдурашид также признался в том, что вместе с сотрудниками милиции следил за Семёном и намеревался лично его застрелить. Аман доложил начальнику школы, и вскоре Абдурашида увезли в наручниках в следственный изолятор комитета госбезопасности.

Прощание с Асмирой проходило в маленьком здании на кладбище. Аман вызвал по телефону Рафика на машине, и они привезли Семёна на кладбище. Там собрались родственники, старейшины района махаля, где проживала погибшая, были подруга Динора и высокий красивый мужчина с властным взглядом. В его чёрных волосах серебрились седые пряди, это был отец Асмиры Арслан. Матери погибшей не было. Имам пел Ас-Салат, приглашая на молитву.

Семён не разговаривал, не отвечал на вопросы друзей, правую руку держал сжатой в кулак. В его густых чёрных волосах появилась седая прядь. По просьбе старейшин, друзья подвели Семёна к Арслану. Они стояли молча друг против друга. Двое сильных мужчин, у которых сейчас была одна боль и одна любовь на двоих. Глаза в глаза, во взглядах не было ни ненависти, ни злобы, только горе утраты того, что уже не вернёшь никогда и ничем не заменишь. Арслан долгим взглядом внимательно смотрел на Семёна, с ног до головы, на ободранные пальцы рук. Потом глухим голосом сказал:

– Наша мирская жизнь – предмет ослепления, я жестоко обманулся, купив за кровью и потом заработанные на протяжении десятилетий миллионы то, что не стоит и гроша. Свою сладкую, ничтожную жизнь. И не увидел драгоценного алмаза души Асмиры. Потому что она ничего не стоила, её нельзя было купить за деньги. И я погубил её.