НАКАНУНЕ. 23 АВГУСТА 1939 г.

В удостоверение чего представители обоих правительств подписали настоящую декларацию, которая немедленно вступает в силу. Составлено в двух экземплярах, на немецком и французском языках, в Париже 6 декабря 1938 г. Жорж Бонне. Иоахим фон Риббентроп»

[49].

Информируя французских послов в других странах о подписании этой декларации, министр иностранных дел Франции Ж. Бонне с удовлетворением отмечал, что «германская политика отныне ориентируется на борьбу против большевизма. Германия проявляет свою волю к экспансии на восток»[50]. Впоследствии это подтвердил и Поль Рейно, отметивший, что «сам Бонне в циркулярной записке всем послам заявлял, что в результате этих переговоров у него сложилось впечатление, что отныне германская политика будет направлена на борьбу с большевизмом. Рейх дал понять о наличии у него стремления к экспансии в восточном направлении...»

[51]. Еще бы не сложиться такому впечатлению! Ведь в момент подписания заключения 6 декабря 1938 г. франко-германской декларации министр иностранных дел Франции Ж. Бонне, как уже отмечалось выше, тет-а-тет открыто заявил своему германскому визави Риббентропу: «Оставьте нам нашу колониальную империю, и тогда Украина будет вашей»! На следующий день информация об этом поступила Сталину.

По замыслу правящих кругов Франции, декларация, подписанная в итоге переговоров Бонне с Риббентропом, должна была обеспечить безопасность Франции, предоставив Германии свободу действий в Восточной Европе. Подписание французским правительством этой декларации явилось поощрением агрессивных планов фашистской Германии. Дело в том, что этот акт со стороны Франции, как отмечал Ноэль, укрепил у Риббентропа и Гитлера «мнение о том, что более ничего не остановит движения Германии на восток и что Польша в тот день когда она подвергнется нападению, будет, в свою очередь, покинута Францией, как была покинута Чехословакия»[52]

. И как такому впечатлению не сложиться, если Риббентроп вернулся в Берлин с убеждением, что подписанная в Парже франко-германская декларация окончательно «отколола Францию от СССР и устраняет последние остатки опасности русско-французского сотрудничества»?![53]

И что после этого должен был делать Сталин, располагавший обширной информацией на эту тему?! Как он должен был реагировать?! Что, произнести на весь мир «гран мерси, мон шер ами Париж»?! К вящему неудовольствию многих «исследователей», в действительности Сталин был выдающийся государственный деятель планетарного масштаба и в вопросах геополитики на несколько голов превосходил всю западную сволочь вместе взятую. И потому не только умел держать удар, но и крепко давать сдачи, в том числе и сокрушительными ударами.

Дальнейшее развитие событий показало не столько всю близорукость тогдашней политики французского правительства, сколько его подлость, в том числе и по отношению к высшим интересам национальной безопасности страны. Франко-германская декларация, как и англо-германская декларация от 30 сентября 1938 г., не могла истолковываться Советским правительством иначе как полный отказ правящих кругов Англии и Франции от политики коллективной безопасности, коллективного отпора агрессии и как серьезная угроза формирования единого блока ведущих европейских держав на антисоветской основе. Это не могло не усилить и без того серьезных подозрений Сталина в отношении политики Англии и Франции. Особенно если принять во внимание то обстоятельство, что для советской внешней разведки практически не было никаких секретов ни во Франции, ни в Англии, ни тем более в отношении их мюнхенской политики. Недавно рассекреченные документы СВР по мюнхенской тематике великолепно иллюстрируют этот факт. Сразу же хочу подчеркнуть, что такие документы не только советским правительством не могли не истолковываться иначе как полный отказ от политики коллективной безопасности. Любое правительство на его месте, да просто любой нормальный человек истолковал бы точно так же. Так какого же, миль пардон, черта беснующиеся «исследователи» от злобной предвзятости пытаются усмотреть в статье Потемкина некую злокозненность, в частности по отношению к Франции?! Черт побрал бы всех этих «исследователей» с их заумными «рассуждениями от фонаря»! Неужели элементарная, полностью адекватная историческим реалиям правда не достойна того, чтобы излагать ее адекватно же историческим реалиям?! Сколь же можно врать и на пустом месте изобретать черт знает что?!