НАКАНУНЕ. 23 АВГУСТА 1939 г.

Сталин и Молотов сняли Литвинова с поста народного комиссара иностранных дел СССР за то, что он до конца принципиально отстаивал курс на постепенное установление сотрудничества с западными демократиями.

Не удивляйтесь тому, что столь разноплановые мифы объединены в один блок для анализа. Между ними прямая, но невидимая, сокрытая в основном в тайных лабиринтах истории дипломатии и разведки связь, которую нам и предстоит распутать. Забегая вперед, сразу могу сказать лишь одно. Первыми тремя мифами нагло прикрывается конкретная провокация Литвинова, чуть было не поставившая СССР и без того по его же «милости» оказавшегося в международной изоляции из-за ставки на западные демократии в совершенно идиотское, зависимое от треклятого Запада положение. Признать и тем более честно рассказать об этом — увы, у мерзавцев-«демократов» ни чести, ни совести, ни тем более мужества не хватает. Для них самое главное — облить грязью Сталина и СССР, всю предвоенную политику, со всей, так сказать, «демократической яростью разоблачить усатого диктатора, вступившего в сговор с Гитлером». Вот же идиоты! Им все кажется, что и в современном мире можно что-то утаить. А знаменитое русское троеперстие не изволите ли узреть?! Впрочем, да пошла вся эта убогая босячня по имени «демократы» по известному всей России адресу... О чем можно разговаривать с теми, от кого Господь отвернулся еще при их зачатии?! Лучше сразу же перейдем к делу.

Итак прежде всего о якобы присущем Сталину антисемитизме[168]. Как же стара эта до остервенения надоевшая идиотская болтовня о якобы присущем Сталину антисемитизме! Кто только ее не использует?! В каких только грязных целях и инсинуациях ее не используют?! И нет никакой надежды, даже намека на иллюзию надежды, что когда-нибудь у тех, кто столь подло обращается с историческими фактами, проснутся остатки совести, и они, устыдившись содеянного, прекратят эту грязную болтовню. Поэтому для того, чтобы было понятно, что же на самом деле произошло, когда сняли Литвинова, и каковы были истинные мотивы этого решения Сталина, придется сначала хотя бы вкратце дать, как это принято в исследованиях, «бэкграунд», то есть подоплеку, невидимую предысторию этого сложного и тонкого вопроса.

Миф о якобы присущем Сталину антисемитизме возник еще в 30-х гг. прошлого столетия. Его сотворил и неоднократно пытался запустить в пропагандистский оборот лично Лев Давидович Троцкий-Бронштейн[169]. Оно и понятно — очень уж ему хотелось списать действия Сталина по борьбе с подрывной деятельностью оппозиции, в том числе и ее троцкистского ядра, именно на это. Цель — взъярить против Сталина и Советского Союза весь Запад, где еврейские общины обладали (и обладают) громадным влиянием на общественное мнение и правящие круги. Расчет оказался неверным. Чем больше Троцкий нападал на СССР и Сталина именно с этих позиций, тем меньше Западу хотелось его поддерживать всерьез. В этом смысле очень характерны поведение и заявления именно же видных в то время евреев Запада. Так, едва только Троцкий оказался выкинутым из СССР, как сразу видный еврейский писатель — Эмиль Людвиг (Эмиль Коэн) — обоснованно обвинил его в сотрудничестве с фашистами. Известный же американский сионистский деятель того времени Стефан Уайз в свою очередь мотивировал свой отказ принять участие в созданной Троцким комиссии по расследованию московских процессов тем, что Троцкий ведет себя недобросовестно, поднимая в связи с этими процессами еврейскую тему. «Если и другие его обвинения, — заявлял Уайз, — столь же беспочвенны, как его жалоба по поводу антисемитизма, ему вообще нечего сказать»[170]

. Ему вторил главный редактор нью-йоркской газеты «Дер Тог» Б. Ц. Гольдберг, который писал: «Чтобы победить Сталина, Троцкий находит возможным изображать СССР страной антисемитизма... Разве честно писать об этом, когда это не так?... Непростительно, что Троцкий предъявляет такие необоснованные обвинения Сталину»[171].