Накануне войны

Признаюсь, неприятный холодок сжал мое сердце. Чего ради моей персоной заинтересовалась разведка? Больше всего я опасался за служебные перспективы. Командарм (Штерн хорошо ко мне относился, ценил меня и уже предназначил на должность начальника штаба армии. А разведка в те времена имела право брать к себе на службу из армии любого офицера и генерала. Очень не хотелось идти к Проскурову. «Но, — подумал я, — в личной беседе докажу ему свою непригодность для работы в разведке».

Поехал по указанному адресу. Дежурный офицер немедленно выписал пропуск, и так же немедленно меня принял начальник Разведупра Генштаба генерал–лейтенант авиации Проскуров.

В небольшом хорошо обставленном кабинете я увидел молодого человека среднего роста, плечистого, со светлыми глазами и волосами. Встретил он меня тепло и, улыбаясь, стал расспрашивать о службе. Не успевал я отвечать на один вопрос, как следовал другой, третий. На некоторые вопросы он сам же и отвечал. Было ясно, что он хорошо знает мою биографию. Затем Проскуров прямо спросил:

— А не хотите ли, майор, пойти на службу в разведку?

— Нет, товарищ генерал, не желаю!

— А почему? Я не собираюсь вас посылать за границу. Будете работать здесь, у меня. По характеру работа будет чисто штабная, а по масштабам — большая, интересная.

— Нет, товарищ генерал, прошу оставить меня в штабе фронтовой группы. Работу там я уже знаю, люди все известны, в Чите мне уже и квартиру выделили. Уходить с этой работы очень не хочется. А вашей работы я не знаю, специальной подготовки не имею и вряд ли буду полноценным работником.

— Ничего, новую работу вы освоите, — успокаивал меня Проскуров, — у вас хороший оперативно–стратегический кругозор, большой опыт оперативной работы в крупных штабах. Подумайте и завтра дайте ответ.

Вышел я от Проскурова в скверном настроении. Конечно, ни завтра, ни послезавтра я к нему не пошел и никакого ответа не дал. А когда дня через два рассказал Штерну о встрече с Проскуровым, он с явной досадой заметил:

— Эх, напрасно вы туда ходили…

Вскоре мы выехали в Читу, и я продолжил работать в штабе фронтовой группы. В феврале или начале марта 1940 года Штерн показал мне только что полученную шифровку: «Откомандировать майора Новобранца в распоряжение Управления кадров. Щаденко».

Я взмолился:

— Товарищ командарм, помогите! Не хочу служить в разведке!

— Нет, майор, теперь уже ничего нельзя сделать.

Со слов Штерна я знал, что он был в хороших отношениях со Сталиным. Переписывался с ним, когда был в Испании. Вернувшись оттуда, был у него на даче. И я сказал:

— Но вы можете помочь, вас же Сталин знает.

— Эх, майор, он знает, да плохо понимает. Меня самого вот–вот отзовут. Нет, ничем вам помочь не могу. Придется ехать.

В апреле 1940 года я приехал в Москву. Начальник Разведупра генерал Проскуров дружелюбно принял меня:

— Ну и долго же ты думал, майор! Вижу — огорчен. Но ничего, не отчаивайся. Скоро сам увидишь, что работа у нас большая и очень интересная. Это работа оперативно–стратегическая. Вам предстоит разгадывать планы наших вероятных противников.

Назначили меня заместителем начальника информационного отдела по Востоку. Начальником отдела был Пугачев.

Так я попал в разведку. Не буду говорить о Разведывательном управлении в целом. В этом нет нужды и, кроме того, об организации разведки в то время, о ее методах и людях не все можно сказать, хотя и прошло столько лет. Да это и не имеет прямого отношения к моей работе в информационном отделе; Буду говорить только о том, что имеет отношение ко мне и о чем можно сказать.

Характер работы в отделе был такой. Поступающая из–за рубежа информация накапливалась на определенных направлениях. Ее нужно било критически оценить, сопоставить с имеющимися данными, отсеять недостоверные факты и вскрыть возможную дезинформацию («дезу»). Накопленные данные периодически группировались по определенным вопросам и освещались в различных информационных документах, разведсводках, справочниках, описаниях и пр.

Мне пришлось начинать с азов. До позднего вечера оставался я в управлении — изучал технику работы, присматривался к людям. Моими товарищами по работе были: заместитель начальника информотдела по Западу полковник (ныне генерал–лейтенант) Онянов, мой подчиненный майор (ныне генерал) Скрынников, майор Лукманов, капитан (ныне полковник) Горценштейн, полковник Дьяков — фамилии других я уже запамятовал.