Наказание

– Светлана Васильевна, не бойтесь вы так, не будем мы на улице жить. Я не из тех, которым от девушки нужен только секс, а потом ее бросают. У нас с Таней любовь. Это очень серьезно, и это чувство я хочу скрепить узами брака.

– Что-то мне рожа его кажется знакомой, – вышел к ним Дима. – Где я мог его видеть?

– Кажется, на каком-то столбе, – подсказал Сергей. – Мы же с тобой вместе читали, помнишь, тогда убийцу какого-то разыскивали.

– Точно! – вспомнил Дима. – Это не тебя, господин хороший, тогда искали? Не тебя в убийстве подозревали?

– Не меня. Такой случай был, – не стал отрицать Ваганов, – но меня спутали с убийцей. Мы оказались похожи. Та ориентировка с похожим на меня человеком, не со мной. Меня даже допрашивали, свидетелю представляли, но свидетель меня не опознал.

– Почему ты мне раньше этого не рассказал? – удивилась Таня.

– Зачем тебе это знать?

– Как это «зачем»? Я думала, между нами больше нет тайн, а ты мне не доверяешь.

– Танюш, дело не в этом. Ничего же не произошло, зачем тебя зря расстраивать.

– У меня такое чувство, – сказала мама, – что Таня на войну собирается.

– Мам, какая ты смешная! Ну, какая война? Откуда война, мы не заказывали…

– Танечка, ты хорошо подумала, тебе это точно надо?

– Надо, мамочка, очень надо. Я люблю Юру без памяти.

– Скажите, пожалуйста, «без памяти», – передразнил Дима, – такой любви не бывает.

– Мама, подумай хорошенько, ты ведь толкаешь ее в объятья уголовника, – сказали братья хором.

– Я ее никуда не толкаю. Таня уже сама в состоянии решать, что ей делать. Если она решила выйти замуж, я ничего не могу сделать.

Таня взяла Ваганова за руку и сказала уже другим тоном:

– Пошли отсюда, Юра. Нам здесь не рады. Они против нас. Братья просто завидуют, что им самим уже пора жениться, а у них даже невест нет. Если у них однажды появятся невесты, я приму их точно так же.

Потом, оставшись с Таней наедине, мама спросила:

– Твой Юра – парень красивый. Ты не боишься того, что красивый муж – чужой муж?

– Гулять будет?

– Обязательно.

– Нет, не боюсь. Я сделаю все, чтоб он не гулял.

– У него ни кола, ни двора, ни жилья, ни денег; зачем он тебе?

– Я хочу быть с ним, мама, пойми, что я влюбилась.

– Влюбилась? Да любовь ли это вообще? В девятнадцать лет можно за любовь принять что-то другое.

– Мама, а ты папу любишь?

– Почему ты об этом спрашиваешь?

– Хочу понять, знаешь ли ты, что такое любовь.

– В молодости и я любила. Но он меня предал и вас бросил совсем детьми. Что ты сравниваешь, это совсем другое.

– Мама, я тебе не сказала. Мы с Юрой уже день свадьбы назначили.

– Когда?

– Девятнадцатого апреля. Нам все равно, кто за, кто против. Мы сами вправе решать свою судьбу. Я бы хотела, чтобы папа был на моей свадьбе.

– А он этого хочет? У него другая семья, там ребенок. Он за все эти годы, что бросил нас, даже ни разу о вас не вспомнил. С днем рожденья не поздравлял, вы с Димой без него взрослыми стали. О чем тут вообще можно говорить?

– Мама, тебе Юра понравился?

– По правде сказать, нет. Он красивый, но не больше. Что в нем может нравиться, кроме лица? Нищий, из тюрьмы… Как он насчет выпить?

– Уважает, но не злоупотребляет. Сама видела, не боись. Меру знает, ведет себя тихо.

– Ну смотри, смотри… Тебе жить.

23. Вот такой жених…

В столовой общежития за ужином Ваганов в середине столов увидел девушку, сидевшую между матерью и братом. Она бросилась Ваганову в глаза потому, что была выкрашена в ярко-бордовый цвет. Девушка не спеша ела, в Юркину сторону даже не смотрела, в то время как он не спускал с нее глаз. И засек, что ее родственники удалились, а она осталась одна. Не теряя времени, Ваганов беспардонно подсел к ней.

– Привет, – сказал.

– Привет. Тебе чего?

– Ничего. Познакомиться хочу.

– А я тебя с девушкой видела…

– С какой? – скорчил Ваганов морду веником.

– Будто не знаешь! С такой худенькой блондинкой.

– Где ты меня с ней видела?

– Ай, ну тебя… – Незнакомка отмахнулась и встала с места, равнодушно обошла Ваганова и понесла сдавать тарелки. Ваганов изловчился и цапнул ее за ногу, держал крепко.

– Отвали! – прошипела девчонка. Парень подавленно поднял на нее глаза и убрал руку.

– Ты в какой комнате живешь?

– В какой надо! Не, ну слушай, чувак, отвали ты по-скорому, не то мой парень тебе клешни-то укоротит!

На минуту опешивший от отборных слов девахи Ваганов стоял недвижимо, девчонка тем временем удалилась. Он снова настиг ее у лифта и с аппетитом впился в мягкое место:

– Так как тебя зовут?

Девчонка не выдержала окончательно. Ваганов хоть и был красивый, да зато надоедливый и наглый. Это вывело девчонку из себя: она развернулась и врезала Ваганову в промежность. И пока Ваганов приходил в себя от боли, она уехала на свой этаж.

– Ну, стерва, – пустил Юрка ей вслед, – за это ты мне ответишь.

Ваганов позвонил Шевцову и расписал ему внешность строптивой незнакомки. Так узнал, что зовут ее Алина, а живет она на втором этаже в семейной комнате с мамой и братом.

Была суббота, часов пять вечера. Мать Алины открыла гостю дверь. Высокий, красивый, хорошо сложенный кареглазый брюнет улыбнулся навстречу своей лучезарной улыбкой.