Nakazanie

- Конечно, любил. Как не любить мать то?

- Вы боитесь смерти?

- Нет. Чего ее бояться? Я столько раз умирал… Наверное, уже умер…

- Верите в загробную жизнь? В наказание?

- Не знаю я… Хочется думать, что все мы на небесах окажемся. За все то мучения!

- Вы считаете себя мучеником, достойным жить на небесах?

Заключенный не отвечал. Пауза становилась все более долгой. Сергей благоразумно сменил тактику.

- Ну, хорошо… Вы говорили, что вас часто обижали в детстве.

- Так и есть. Ко мне все были очень жестокие…Меня всю жизнь обижали, не только в детстве.

- А отец? Отца вы любили?

- Отец давно умер, - убили случайно в драке. Даже не хочу вспоминать… Нет его! И все тут… Зачем мне его фамилию опять всучили? Не понимаю…

Почувствовав раздражение, Сергей быстро среагировал:

- Расскажите, пожалуйста, как проходят ваши дни в заключении. Может, что-то вам интересно. Старые увлечения, например…

- Что ж. Есть, конечно, увлечения. Вот, картины пишу…

Видеокамера отметила, как на лице подозреваемого появилось смущение, даже легкий румянец. Он вскочил, порылся в груде листков, вытянул один.

- Вот! Это Дон летом. Рисовал по памяти. Там мы с Санечкой отдыхали. Палатки. Рыбалка… 

Все дружно уставились на картину. «А хорошо написано…», - с удивлением отметил Сергей и встретился с не менее удивленными взглядами остальных. Но нельзя было терять драгоценное время, - пора переходить к главному. Он несколько неуклюже оборвал рассказ заключенного об отдыхе в кругу семьи.

- Поделитесь, пожалуйста, с нами... Вы помните своих жертв? Их внешность, одежду…

- Да… Помню.

- Что вы чувствовали, когда искали очередную жертву?

- Страх. Нетерпение чувствовал. Страх, что поймают, запомнят меня.

- Может быть, ваши жертвы вам снятся? Вы думаете о них?

- Нет. Зачем?

- А они о вас думают, как вы считаете?

- Мертвые то? Хм… Нет, Слава богу во сне не приходили…

- Вы - человек религиозный?

- Бог есть. Только он другой. Справедливый. Он понимает меня и знает, что я ни в чем не виноват…

- Тем не менее, вы убивали. Разве это не грех? Скажите честно, вам нравилось убивать? Попробуйте сами сформулировать, для чего вы убивали?

В камере повисла гнетущая тишина. Убийца долго собирался с мыслями. Прохоров уж было решил, что ответа так и не дождется, но преступник, глядя в одну точку, все же произнес:

- Сколько меня о том спрашивали! Честно говоря, не знаю… Не могу объяснить. Но мне это было необходимо как воздух. Как черт во мне сидел и требовал крови. Крутило всего, спать не мог. А потом уж я спокойный становился, даже на подъеме был. На какой - то момент себя нормальным чувствовать начинал и душа пела. Да, пела душа. Мог садиться писать картины, например…

Сергей переглянулся с изумленным оператором, нервно дернул плечом...

Осознание пришло, как озарение. Ему просто нечего сказать! Нечего! Перед ним сидит среднестатистический сорокалетний мужик, у которого, как говориться, «не все дома». Тот факт, что он резал людей, как мясник на бойне значит для него не больше, чем чистка обуви. Ну, да. Убил. А что такого? Вот меня как обижали всю жизнь! Вот про это послушайте! Жертв подбирал по принципу – все, кто не может толком за себя постоять. Дерьмо собачье!

Сергею до боли захотелось плюнуть подозреваемому в лицо и принять душ. Что он вообще здесь делает? Этого козла себе как что-то необыкновенное представлял. Столько сил потратил, чтоб попасть сюда! Лучше бы с детьми и женой время провел!

Камера погасла. Гости попрощались. Сергей с мрачным лицом первым же поспешил наружу. На крыльце журналист с оператором остановились, полезли за сигаретами. Оператор пробормотал:

- Я так удивился, блин! Внешне нормальный мужик. Никогда бы не подумал, что маньяки рисуют и все такое…

- А что ты думал они делают? – усмехнулся Прохоров.

- Ну… что они какие-то другие. Больные на всю голову. Что уж что-то культурное им чуждо по определению… - оператор несколько раз сплюнул и добавил. - Так и не пойму почему…

- Что «почему»?

- Почему людей убивал. Детишек. Столько человек в гроб положить!! Как человек мог такое сделать?!

- Не он первый, не он последний. Сколько людей мочат ради бабок? И детей и женщин. Вроде, тоже «нормальные» люди. В пиджаках дорогих ходят, умные речи говорят.

- Этот же не из-за бабок. Этот даже не понятно ради чего. Ради самого убийства что - ли…

- Хочешь сказать, что убивать за бабки нормальней?

- Нет, конечно. Только не пойму, зачем он мучил так? Резал?

Сергей хмуро затянулся второй сигаретой и произнес:

- Он резал не для того, чтобы убить. Он убивал, чтобы потом резать.

Глава 49

Пожилая женщина с трудом поднялась по ступенькам здания. Потертой клюшкой несколько раз стукнула по двери с цифрой «6», внизу приписывалось – Сидоренко А.Л. 

- Войдите! – раздалось хором.