Наказание для продюсера (СИ)

Пришел поиздеваться? Унизить меня? Сломать вновь? Только опоздал, я уже сломана — им же. И даже родители и дедушка не могут меня починить. Потому что не хватает главной запчасти: меня самой. Я с ним. Я с Владом. Все эти недели я была с ним, пусть и не физически, но мысленно только с ним.

Я знала о каждом его шаге, потому что охрана, что была с Алисой, позже издалека присматривала за Владом и его дочерью. Я боялась, что его бывшая жена может прийти и как-либо навредить им. И как бы сильно я не пыталась его ненавидеть, я дорожила его жизнью. Я знала с кем он, как он и где он. Только о том, что Влад в ресторане они меня не предупредили.

В ссылку в дедушке отправлю! Пусть дисциплине учатся.

Один из охранников дедуа — Илья, говорил, что Влад осунулся, похудел и выглядит болезненно. Я думала, преувеличивает, но нет… преуменьшает.

— Мам, я пойду, найду папу, — обращаюсь к родительнице, не узнавая собственный голос.

Тело не слушается, не хочет делать и шага от Влада. Молит о том, чтобы обнять, поцеловать, прижать к себе. Убрать эти ужасные мешки из-под его уставших глаз. Сделать хоть что-то, чтобы он улыбнулся и передо мной вновь оказался мой любимый продюсер, который украл моё сердце, а не его болезненная копия.

— Папа занят, — оповещает меня мама и, взяв за руку, насильно усаживает за стол рядом с Владом. — А ты посиди тут и поговори с Владиславом. Он пришел к тебе.

— Нет, — твердо заявляю и пытаюсь встать, но продюсер не дает мне сделать этого, схватив за руку.

— Ксюша, прошу… — молит он, и все внутри меня обрывается, когда я слышу его голос. Не тот, который издевался, дразнил, говорил о любви, а голос того, кто сломлен и просит о помощи. Просит о жизни.

— Не трогай меня! — не смотря на затопившую сердце жалость, я все же выдергиваю руку из его пальцев. — Или я, Богом клянусь, изобью тебя этой солонкой и поверь, побои, что у тебя были пару недель назад, покажутся царапинами, — угрожаю ему, понимая, что еще пара секунд и — я прощу ему все. Забуду о том, что он сделал.

Дура… Какая же я дура! Надо уходить! Надо бежать отсюда как можно дальше!

— Думаю, нам стоит оставить их одних, — тихо улюлюкнув, предлагает Кир и встает со своего места.

— Куда, Кир? — зло спрашиваю его, повернувшись к дяде. — Сидеть! — рычу, скинув на него всю обиду.

— Ксюша… — виновато произносит он.

— Что «Ксюша», Кир? — задаю вопрос, чувствуя, как слезы катятся по моим щекам. — Это все из-за тебя началось. — Ты заставил Влада шантажом взять меня в шоу. Ты шантажировал человека ребенком! Ты понимаешь? Ре-бен-ком! Маленьким крохотным созданием, что целый мир для его родителя? А что будет, если я тебя буду шантажировать вашими с Евой детьми? Новорожденными близнецами? Что сделаешь ты?

— Иначе бы он тебя не взял, а ты сама попросила помощи, — оправдывается дядя.

— Я попросила помощи, потому что у тебя есть связи, Кир, а ты решил, как и мама, все сделать по-своему. Вы все считаете, что я маленькая и не могу за себя ничего решить? Не верите в меня? Думаете, что я ничего не добьюсь сама? — не выдерживаю, оглядев маму, Влада и Кира, наплевав на посетителей ресторана.

— Ксюша… — начинает Влад.

— Хрюша! — передразниваю его. — А ты? — обращаюсь к Владу. — Зачем было так со мной поступать? Тебе нужно было просто помочь с победой, а ты затеял всю эту игру с любовью. Зачем? Зачем так издеваться надо мной?

— Потому что я люблю тебя! — выкрикивает он.

— Врешь!

— Нет!

— Да!

— Вставай! — резко поднявшись, Златогорский хватает меня за руку и рывком сдергивает со стула.

— Зачем? — я все еще сопротивляюсь ему.

— За тем! Вставай! — настаивает продюсер.

— Не хочу!

— Я не спрашиваю тебя, чего ты хочешь! — кричит он.

— Знаешь, в чем твоя проблема? — спрашиваю его. — Ты эгоист. Думаешь, только о себе.

— А знаешь, в чем твоя проблема? Ты слишком упрямая!

— О, это она в меня, — вмешивается мама, которая с улыбкой наблюдает за нами и, кажется, радуется происходящему, иначе помогла бы. Мать еще называется…

— Я не упрямая! — возражаю, одаривая Влада злым взглядом. — Видишь, встала.

— Теперь пошли, — спокойно говорит Влад, аккуратно берет мою руку, переплетает наши пальцы и уверенно ведет к выходу, а я поддаюсь, потому что устала сражаться.

Хуже уже не будет. Наговорим друг другу глупостей и разойдемся, возненавидев друг друга.

— Куда мы? — интересуюсь у него.

— В ЗАГС.

— Зачем?

— В чувствах своих тебя буду убеждать, а то, видишь ли, я в любовь играю. Издеваюсь над ней… — недовольно ворчит он, а я начинаю улыбаться.